Сырая осенняя дрожь…
Сакэ Дайгиндзё из женственных рук.
Растопил мою «чёрствую» душу…
Невинную плоть невзначай возбудил…
Безбрачия клятву видать — я сегодня нарушу!

Когда я хочу побыть самим собой, я в стельку напиваюсь.

Ты знаешь, я, наверное, больна —
Какой-то вирус поселился в сердце.
Не помогают больше доктора,
Ни сигареты, и ни водка с перцем.

Осталось лишь немного, и умру —
Боль не дает дышать, я задыхаюсь!
Меня не станет, может быть, к утру.
Бороться бесполезно. Но пытаюсь…

…Ты знаешь, нет, я все-таки жива.
И к счастью, от любви не умирают.
А просто время раз и навсегда
Все «от» и «до» из памяти стирает.
… показать весь текст …

Прощай, любимый. Напьюсь позвоню…

Моё восприятие пятницы: слишком знакомые улицы,
Жёлтые лица фонариков, фар, фотовспышек, фигур.
И моя пьяная пятница как-то с тобой не стыкуется.
И мне совсем не рифмуется тут, в окружении дур-
Милых подруг, моих девочек. Мне их советы до лампочки.
Стрелки у глаз нарисованы, мозг отключён, телефон
С неимоверным усердием самбу танцует на лавочке.
«Двести пропущенных», — шепчет мне новый друг Де Бурбон.
Я — в чёрном платье с пайетками, корчу гримасы-улыбочки
Всем музыкантам, бармену и вон тому старику.
Прячется счастье вечное где-то на дне бутылочки
С маркой акцизной яркою на ледяном боку.