Повсюду сплошной обман
Я чувствую, как всё пространство, что вокруг меня, заполняется этой удивительно прекрасной до сумасшествия Женщиной. Нет, я даже это вижу!
Это происходит также как музыка, извлекаемая из инструмента, не исчезает, а едва отталкиваясь от стен, картин и прочих аксессуаров возвращается вновь и вновь, но другим, более тонким звучанием и вся душа наполняется красивым благозвучием!
Я начинаю верить, что это будет продолжаться бесконечно долго. Эта непостижимая красота!
Разве возможно, что такое блаженство тебя покинет?
Разве может кто-либо обладать таким чудовищным могуществом, чтобы лишить тебя этого?
Говорят, что мозги начинают работать там и тогда, когда и куда их приводит душа.
У меня мозги не работают совсем, значит, душа их куда-то еще ведет.
В этой маленькой кофейне я всегда заказывал капучино, и Она знала это, Она восхищалась моим достойным вкусом.
И поэтому, как я только вошел, эта чудесная Женщина, едва завидев,
как я уютно расположился за столиком, не стала подходить ко мне и дотошно расспрашивать о сути заказа, а, Умница!, все понимая, участливо занялась приготовлением моего любимого капучино для меня. И только для меня.
Какие вдохновенные минуты восторга!
И теперь Она осторожно и грациозно ступая по коврам этого уютного заведения несла мне кофе. Мой любимый кофе и моя Женщина (в будущем).
Как это насквозь и до слез в душе мне приятно.
Я пообещал себе, что именно в этот красивый для меня день я у этой Женщины попробую спросить ее имя. Оно наверное красивое.
Как только она, эта элегантная и красивая Женщина, поравнялась с моим столиком я чуть выдвинул ей навстречу руки, чтобы принять ее ладони, чашку капучино и любезно заговорить с нею.
Но она, словно не замечая меня, сделала два едва уловимых шага влево и чашка кофе, которую она несла для меня, оказалась на соседнем столике, за которым вальяжно разместился полный душевного спокойствия и до свинства упитанный мужичок.
Мои руки от такого пассажа и свинства на мгновение зависли в воздухе, но тут же мои мозги, оттеснив прочь мою глубоко обманутую душу, включились в свою работу, и повернули дело таким образом, что я несколько приподнял руки, чтобы их просто немного размять, потирая друг об друга.
Куда вела меня душа моя?
С чего я вдруг взял, что эта смазливая красотка тащит капучино мне?
Да и ко всему то питиё, что эта бабёнка поставила на стол для толстячка, вовсе и не капучино было, а какой-то подобный смерти ристретто, поскольку этот жирный придурок за соседним столом сделал всего один глоток, криво поморщился, поспешно бросил купюру на стол и удалился.
Одним словом, повсюду сплошной обман" - именно так Апполинарий Сафронович к моему счастью наконец-то завершил свое повествование и печально развел руками.
«Ну, что, уважаемый Апполинарий Сафронович? Все попипо у Вас, да всё поето, пора мне и восвояси убираться» — в свою очередь учтиво завершил я свое повествование.
Иду я по дороге домой и думаю — «Видать по серьезному молоточек романтизма стуканул Апполинария Сафроновича по заднице.
О чем он вообще ведал мне? Какая каучина, какая такая риголета?
А шашлычок он вкусный приготовил, на совесть, без обмана,
да и водочку припас под шашлычок вроде как неплохую…»