Слева Коля, справа Ваня,
позади с «ружьём» мужик,
впереди передовая,
путь опять туда лежит.
Грязь липучая настолько,
что не вытащить ноги…
«Зае…ся», — выдал Колька,
Ваня — «Боже помоги!»
Душу матом не неволю,
слышу только белый шум,
у Всевышнего за Колю
я прощенья попрошу.
Человек хороший, в общем,
хоть бунтарский дух в крови,
на судьбинушку не ропщет,
трёх ребят усыновил.
И когда жена почила,
не раздал по детдомам,
а с удвоенною силой
сам потомство поднимал.
Но сегодня в горе тонет,
разрывается душа…
Старший сын служил в ОМОНе,
был в чести и не плошал,
но когда Майдан случился,
кто-то стрельнул по нему…
пулю встретила ключица,
залечил уже в Крыму.
Не вернулся он обратно,
и теперь, по существу,
младшие воюют с братом,
очутившись в ВСУ…
подкосила Колю резко
карма сыновей его.
И за ним пришла повестка
военкома через год.
Словно надвое распорот,
тяжело вздыхая, он
вытирал на пункте сбора
слёзы боли кулаком…
Подошёл. За разговором
правду выудил души,
где, отчаявшись, покорно
Коля смерть найти решил.
Чтобы выбором обманут
не был он, раз выбор лжив,
в «похоронную команду»
записаться предложил…
Справа Ваня, слева Коля,
позади мужик с «ружьём»,
с ног отбрыкивая комья
Колька снова матом жжёт.
Бог, прости и Мать-землица,
не со зла ж он их везде…
Если честно, материться
сам готов, хоть целый день,
пусть затея будет глупой, —
отмолю всё хорошо…
лишь бы только среди трупов
Коля сына не нашёл.