Из воспоминаний. Писала год назад, еще живя в Германии, в фб, который меня заблочил. Но удивительным образом запись сохранилась у читательницы. Вот она сегодня мне ее и прислала:

Подкатывает бывший коллега с ТВ: «Мне жалко людей! Люди-люди! Сахар-сахар! Всё дорожает! Путин плохой! Раньше сахар был дешевле!» — Сразу в бан!

Землячка из Казани присылает трогательный женский рассказ о раковой больной, которая летит лечиться в Германию, и весь салон, чтобы ее взбодрить орёт «Слава Украине!», больная исцеляется. — Землячку в бан.

Знакомая преподавательница русского языка звонит: «Детки-детки! У вас ведь тоже, б. ть, детки! Мне плевать на деток на Донбассе! Х. с ними! Не хочу уже слышать про эти ё. ные 8 лет! Зае… ли вы своими восьмью годами! Сейчас детки, которые в армию пойдут! Их жааалко!» — В бан!

Родственница, когда-то горячо любимая: «Из-за санкций машины подорожали. Беженцы еще на нашу голову. Самим бы выжить, самим есть нечего, а тут еще эта война!» Родственницу, которая никогда не работала, потому что муж зарабатывает так, что дом, две квартиры и три машины на семью из трех человек, — в бан!

Бывшая начальница с ТВ: «Ты уже достала, Хакимова! Заткнись уже! Не позорься! Пиши уже про женские дела. Не лезь в политику! Не твоё это! Над тобой уже все смеются!» — В бан!

В реальный, ментальный, коммуникационный, сознательный бан. В запрет. В табу. В минус! В делит! В черный список! В — гроб!
Одноклассница пишет: «Война — плохо. Мир — хорошо! Я за мир! Нам нужен — мир! Не хочу больше войны! Я устала от войны!» — В бан, но публично тут стоит ответить.

В моей жизни было 30 лет войны. В нашей, российской жизни, было 30 лет тотальной войны — на поражение! Нас убивали, разлагали, насиловали, унижали, над нами смеялись, глумились, издевались. А мы терпели и пытались подстроиться под западные лживые, ядовитые, убийственные для нас ценности. Нас обворовывали. У нас забирали последнее! Почти убили нашу культуру, науку, образование! Это была ВОЙНА! Нам врали 30 лет! Это была война! А сейчас — освобождение! И кто этого не чувствует, не понимает, того — в бан.

Теперь о наших детях. Они родились в этой лживой прозападной парадигме, им гораздо сложнее, чем нам, отличить черное от белого, правду от лжи. Но у них есть мощный генетический код. И через катарсис, через внутреннюю и внешнюю борьбу, через вот это самое ОСВОБОЖДЕНИЕ, которое происходит сейчас, наши дети, конечно же, выйдут к правде. Их выведет на свет наша речь, наша история и культура, как бы в последние годы ее не извращали и не переделывали.

…Тонны присланных в комменты и в личку фейковых видео и фоток о победах укрофашистов и о наших поражениях, тонны слёз девушек с надутыми губками в пижамках с котиками, тонны слёз феминисток с выкрашенными в цвета украинской тряпочки щечками, сиськами, животиками, тонны поскоков с фашистскими знамёнами на волынских, дахауских, освенцемских, аушвицких площадях, тонны навязчивой, агрессивной рекламы на желто-синем фоне, тонный желто-синих таракашек, которые срут в комментах и в личке, тонны всего того, что я не открыла, заблокировав сразу, не читая, не рассматривая — В БАН!

Все эти прихлёбывания, пришепётывания, причавкивания, пристанывания «за мир-мирок», «я такая умная — чаю попью, а потом за мир поборюсь, а потом — ноготочки и йога» — в бан.

Вы заметили, что у большинства забаненных — ненастоящие имена и аватарки, закрытые аккаунты. Они уже об имени своём врут, они личико своё скрывают, чего ж вы хотите обо всем остальном? От их профилей поддельных уже ложью сквозит. И даже ваши знакомые, коллеги, родственники, которые сейчас вопят «за мирок», они не до конца открыты.

Они не за мир, они за — личную мещанскую мелкую, низкую, низменную безопасность: мы полижем немцам их сладенькие зады, лишь бы сахарок не подорожал! Мы просрём наш язык, культуру, национальную гордость, сознание, мы просрём кровь наших предков, лишь бы сахарок в кубышке. Главная черта всех борцов за мир сейчас это — страх. Они боятся оторвать насиженное, боятся потерять уколы красоты и шеллак, потерять тепленькое местечко в уголочке останкина. Перемен они боятся. Они боятся духовного освобождения, потому что души там — с шеллаковый ноготок. Они не за мир. Они за сахарок и ноготок. За кубышечку родную и за отпуск в Барселоне. Но — всё, привет, миролюбы! Барселоны, в которую в отпуск и на выходные, больше нет. Европа скукожилась, она сейчас вся умещается в размалёванной желто-синим рожице украинской поскакуньи.

А Россия — есть и будет! Освобожденная. Очищенная.
Говорила тут с одним знакомым батюшкой из глубокой деревни на севере нашей страны.
— Почему сейчас меня от некоторых вроде бы живых существ прямо какой-то волной отталкивает? Почему даже когда-то близкие люди вдруг резко становятся врагами, причем это какое-то внутреннее чутьё, часто даже необъяснимое? Что за разделение такое? Я ж всегда любила людей очень и жалела. А теперь есть такие, которых мне не жалко?, спрашиваю.
И получаю примерно такой, очень тихий ответ:
— Надо молиться за всех — и за русских, и за украинцев. И за нашу армию, и за украинскую. За друзей и за врагов. Я сам не понимаю, первый раз у меня такое: стою, хочу молиться, а не могу. Не могу молиться за них, за прозападников. Уже и плакал. И каялся. Пост, такое время, а не могу — не идёт молитва.

Дословно я точно не вспомню, но примерно так батюшка ответил и что-то тихо говорил, я сквозь слезы не всё расслышала, но помню фразу: «За бесов-то как молиться?»

И только спустя несколько дней, постоянно прокручивая в голове этот разговор с батюшкой и прочитав недавнее интервью великого русского философа Дугина, у меня пазлы сложились.

Бесы, ребята. Не таракашки. Бесы! Шайтаны, как их сразу называет Рамзан Кадыров. Шайтан — это бес.

Взгляните глазами верующего человека, мусульманина, христианина, иудея, любого верующего на эти обнаженные украинские поскакушки, рычалки, кричалки, визжалки, плевалки на наше знамя, растопталки.
Посмотрите на то, что творят эти террористы в городах. На живые гражданские щиты. Посмотрите на документальные фото и видео украинской и западной пропаганды последних 10-ти лет. От гей-парадов до шествий фашистов. Посмотрите на их лица! Это не человеческие лица! Не живые! Они — бесы.

Мой коллега, моя родственница и другие одурманенные пропагандой, страхом, мещанским сахарком своим, они, наверняка все хорошие люди. Просто ядом бесовщины пропитаться очень легко. И батюшка тихо-тихо говорит: «Не могу молиться за бесов».
Написала как я есть, и простите, раз такая есть.