Любила, как играла. Словно кошка
гоняла лапой в лабиринте грёз
клубок из чувств, оживших понарошку
и слов, произнесённых не всерьёз.
Всё ставила на зыбкий блеф веселья,
аскезу простоты без пестроты.
Кончала каждый кон в чужой постели,
сжигая, после, письма и мосты.
Не доиграв до верного пол хода,
не досказав и не дослушав слов,
себя же обрекала за свободу
на плен неразделённых вечеров.
Не мучилась, что верная расплата
распутной воле тянется вослед,
и время, словно нити сладкой ваты,
уже в силки сплетает тьму и свет.
Что мёртвыми объятиями комнат,
где в окна воет серая Луна,
грядущие года не раз напомнят:
«Всё кануло бесследно. Ты одна».