Не поверите: сердце, заполненный хламом ломбард.
Разобрать всё по полкам не хватит оставшихся сил.
Даже песни принёс незадачливый спившийся бард.
Правда, платы ответной за опусы не попросил.

Сотни временем стёртых и кем-то забытых, колец…
Обручальные точно не стоит назад выкупать.
Два десятка разбитых в осколки наивных сердец
За копейки сданы… Будет кто-то без них выживать.

Запылилась коробка из старых, как мир, новостей.
Есть флаконы винтажные — кошки наплакали слёз.
Были принцы… Сдавали уставших от гонки коней,
А в придачу кормёжку мешками… подгнивший овёс…
… показать весь текст …

Полны печали чёрные бокалы, —
Мы сами наполняли их отравой.
Давай на брудершафт?! А там астралом
Хоть к черту! Всё равно никто не правый.

Без разницы где сердцу бить чечетку, —
Ты стал пропавшим без вести бродягой.
Плесни в бокалы с метанолом водку —
Шаг для прощания… Или пол шага.

Нам и у Бога не найти покоя —
Нет для прощенья ни одной причины.
Больна тобою… Это паранойя…
Но нет лекарства ни в одной витрине.
… показать весь текст …

Кому Верона, а кому Кремон
источник жаркий небывалой власти.
Без разницы… Всё тот же камертон
нас держит искушающею страстью.

Кремонских мастеров любовь была
к поющим скрипкам та же, что в Вероне.
Сжигал им души инструмент дотла:
смеётся звонко — тут же болью стонет.

Изящна грация, но бес внутри.
Играть задумал? Твой безумен выбор.
Легко кумира страсти сотворить,
касаясь пальцами её изгибов.
… показать весь текст …

Мой вид из окна — постаревшие медные клёны,
а где-то бурлит восходящей волной океан…
Там пальмы на цыпочках, лёгкий беретик зеленый!
И звёзды гирляндой ссыпаются звонко в карман.

Там воздух взахлёб и могнолий безумье цветенья.
Роскошество пира, где каждый — нечаянный гость.
А прошлое лёгкой, почти невесомою тенью, —
сам Бог утешение бросил в раскрытую горсть!

Следы, как ненужное, гложут приливы-отливы,
смывая на дно незатейливый мемориал.
А ты поедаешь глазами бескрайности взмывы,
не помня, как многих дракон и вдыхал, и глотал.
… показать весь текст …

Как странно, милая, ещё вчера
ты скрипкой пела, вторил я кларнетом!
Строчил веселым росчерком пера
стихи… Играл шута, но был поэтом.

Заброшенная пыльная тетрадь
застряла между Тютчевым и Фетом, —
в тебе так трудно стало отыскать
влюбленности затейливой приметы.

Ещё немного — ринут реки вспять,
и новое пробьют в пустыне русло.
Как быстро ты успела отыграть
шекспировские страсти… Душно, тускло.
… показать весь текст …