То ли сон, то ли явь, то ли морок какой.
Не увидеть ни зги, не коснуться рукой.
Нет ни стен ни опор, ни земли ни небес,
Мир свернулся в клубок и внезапно исчез.

Нету лиц, только страшные хари вокруг,
Враг — не враг мне и друг закадычный — не друг,
Мертвечина кругом, мертвечина:
Гниль и яд — не лицо, а личина.

Ах, Россия моя, что случилось с тобой?
Вновь зовёшь нас, как прежде, в бессмысленный бой.
Ложь стекает как мёд с перекормленных рыл,
В наших жилах течёт без руля и ветрил.

Я кричу что есть сил сквозь удушье и тьму:
«Объясните, куда я попал — не пойму!
Есть живой? Я прошу — отзовитесь сейчас!»…
Ветер в горло мне кляпом — и голос угас.

И уже ничего не успеть, не успеть —
Не уйти, не сбежать, не проснуться, не спеть,
Ни усопших зарыть, ни детей воспитать,
Не найти, не сыскать на земле благодать,

Сквозь туман не пробиться, не выйти на свет —
Ни дороги, ни тропки, ни выхода нет.
Что ты с Авелем сделал, где брат твой скажи!
Ничего не осталось. Одни миражи.

Собираю живых. Собираю.
До утра доживу ли — не знаю…