Я открываю свой дневник,
Смотрю, как нервно скачут строчки…
Когда-то убрала в тайник
Блокнот, хранящий детский почерк.
Я в нем писала про любовь,
Когда мне было лишь шестнадцать.
К любви рифмуют слово «кровь»,
Ведь крови многие боятся.
Напрасно. Кровь, как ни смотри,
Разносит кислород по телу
И подчиняется внутри
Сердцебиению всецело.
С любовью будет посложней.
Она легко ломает судьбы,
Служа причиною войне,
И вовсе неподвластна людям.
Она как искра в летний зной,
Когда на миг отвлёкся даром —
И все, что выросло весной,
Горит большим лесным пожаром.
И бабочки, что в животе —
Они, скажу, такие твари…
Подсев на ощущения те,
Ты просто так уже не свалишь…
О чем веду я свой рассказ?
Что трудно выбраться из плена
Любимых губ, любимых глаз,
Внезапно ставших вам вселенной.
А бабочек недолог век —
Примерно года три от силы.
Не сможет дольше человек
Уже таким казаться милым.
Возможно, он бы и хотел,
Но он твою изнанку видел.
Ругал, прощал, жалел, терпел,
Вертел, зависел и обидел.
Такие правила. Но кто,
Скажите, кто в свои шестнадцать
Вот так окажется готов
Легко с иллюзией расстаться?
Смириться с тем, что ничего
Не длится вечно в мире этом,
Что счастье хрупко как стекло,
Что ночь темна перед рассветом…
Подальше уберу дневник.
Взгляну на щечки спящей дочки.
Как хорошо, когда возник
Тот, с кем не надо ставить точки…