Посещала сегодня военный госпиталь, как член СПЧ. Хотела посмотреть процесс реабилитации наших военных. Узнав, что там много бойцов из Бурятии, пригласила их на встречу. Села в классе, где для раненых проходят занятия, и ждала. Дверь открылась. Заглянул первый «боевой бурят».
— Мои права кто-то нарушил? — вежливо поинтересовался он.
— Да, Папа Римский, — ответила я.
— Папа — политикан, — сказал он.

Дверь снова открылась. В класс вошел парень на двух протезах.
— Что с вами случилось? — спросила я.
— Бах! — он показал руками взрыв.
Потом я узнаю о нем: он — военный врач, выносил раненых. Бурят, да. Очень жестокий, по мнению Папы Римского, человек.
Дверь открывалась и закрывалась. Въезжали ребята в инвалидных колясках, входили на протезах, на костылях, безрукие. С трудом садились за парты. Парни на протезах вскакивали и помогали сесть тем, кто, шатаясь на костылях или на одной ноге, мог промахнуться мимо стула. Наконец, все расселись. Полный класс. Они внимательно смотрели на меня. А я, сидя перед ними на учительском месте, растерянно хлопала глазами. Как мне сказать им, что я выдернула их из палат, заставила преодолеть несколько этажей только для того, чтобы спросить про какого-то ничтожного Папу?

— Я собрала вас, чтобы сказать… что мы вас очень любим, — сказала я. — Вы для нас — герои. И наши защитники.
— Мы — не герои, мы — за нашу Родину, — ответили мне. — Нас не надо жалеть. Мы скоро вернемся в строй. Только дайте нам всем протезы.

— Кто из вас вернется на передовую? — спросила я. — Поднимите руку.

Первым поднял руку однорукий. Следом поднялись почти все руки.

— А я не поеду, — сказал мужчина без двух ног. — Там остались мои братья, но я не поеду, чтобы не быть для них обузой. Мы — буддисты. Мы всю жизнь учимся состраданию. Просто мы — большие патриоты.

— Папа Римский перепутал наш патриотизм и наши боевые успехи с жестокостью, — сказал другой.

— Папе Римскому следует знать, что жестокость — это особенность отдельного человека, а не национальности, — сказал врач без двух ног.

— Кстати, в зоне боевых действий на Украине не было дацанов, — заговорили хором, — и мы зашли молиться в католический храм. И еще туда пойдем, хоть их глава Папа Римский — расист.

— Не ругайте Папу, — сказал еще кто-то. — Он просто еще не научился состраданию.