Одним из самых честных и талантливых военкоров Российской Империи был художник-баталист Василий Верещагин.
Блестящая учеба в морском кадетском корпусе, где он стал первым в своем выпуске (Нахимов был в своем лишь шестым) сулила ему успешную карьеру морского офицера.
Но Верещагин попросил великого князя Константина дать ему отставку и сосредоточился на живописи.
Впрочем, воинский кшатрийский темперамент уживался у него с брахманским даром круто рисовать.
И молодой художник отправился в среднеазиатский поход на Туркестан вместе с корпусом генерала Кауфмана.
Пока основные силы Кауфмана гонялись по пустыне за войском бухарского эмира, большое войско мятежников атаковали Самарканд, где стоял небольшой русский гарнизон в 660 штыков. Оборону возглавил Верещагин, он был ранен в ногу, одна пуля сбила с него чалму, другая — разбила его ружьё. Но наши воины выстояли до прихода Кауфмана.
Узнав о подвигах живописца, генерал снял свой Георгиевский крест 4-й степени и повесил на рубаху Верещагина. Василий носил эту награду всегда и везде.
Однако картины, написанные художником по итогам Туркестанского похода Кауфману не очень понравились. Он ждал, что тот нарисует победную поступь русского воинства, но Верещагин рисовал тяготы сражений, пот и кровь, окопную правду, быт туземцев. Это и стало его фирменным почерком.
Он был ярым русским патриотом, но не стеснялся документировать ужасы войны, не только победы, но и просчеты с поражениями.
Когда Россия начала освобождать православные балканские народы от турок, Верещагин отправился туда вместе с Дунайской армией. Был на передовой, сам принимал участие в сражениях. Мог стрелять по врагам, и, тут же, отложив винтовку, взять кисть и рисовать сражение, пока пули свистят над его головой.
Многим нашим генералам не нравилась реалистичность картин Верещагина, они хотели видеть только победы, а он рисовал о войне только правду.
Не любили его и иностранцы, многие заморские журналисты и военные не верили в пацифизм Верещагина и считал его русским шпионом. Писали о его путешествиях по Гималаям:
«Верещагин прокладывает дорогу русским штыкам».
Впрочем, был среди наших великих полководцев у Верещагина друг и поклонник — легендарный генерал Скобелев.
Когда художник нарисовал картину русской победы «Скобелев под Шипкой», генерал на белом коне был там на втором плане, а на первом… Лежали погибшие в битве русские воины. Многие стали критиковать художника.
А Скобелев сказал:
«Ты прав. Ты отдал долг павшим»