«Позабыт — позаброшен»
(В дополнение к стиху «Воспоминания в паутинной темноте»)
Дома тоже бывают одинокими. Без хозяев в них поселяется тоска и печаль. Даже в светлый день он стоит понурый. Солнце иногда греет его прохудившуюся крышу. Рядом с околицей, на старом тополе грачи свили гнездо, иногда они садятся на ветхий сруб венцов и стучат по нему своими огромным клювами выискивая насекомых. Через стёкла ничего не видно, занавешены белой тряпицей внутри дома. Видно только облупившийся потолок и свисающую лампочку, которая никогда не горит. Всё вокруг призрачно, вещи, которые раньше служили и помогали хозяевам, теперь раскиданы вокруг. Древний чугунок почти врос в землю и оброс мхом. Дровник совсем перекосился и скоро рухнет. Рядом валяется ухват и заржавевшие плотницкие инструменты. Дом хранит историю, каждый час и минуту, его стены всё помнят. Внутри, в светлице, на столе лежат книги покрытые слоем пыли. Рядом чёрно-белые фотографии. На снимках можно разглядеть детство, юность, старость, улыбки и печаль. На комоде старые письма и документы. На стене семейный портрет, глаза живые, пристально за всем наблюдают. Печка почти разрушилась, красные кирпичи от неё лежат на полу. Мотыльки попавшие в плен стучат крыльями об оконные стёкла и пытаются вырваться на волю. В серванте сохранилась различная кухонная утварь. В открытом шкафу виднеются вещи, одежда покрытая плесенью. Кажется, что вот — вот, кто — то зайдёт в дверь. Он ждёт своих хозяев и скучает по ним.
Ночью ветер гудит в трубе. Словно морок потянулись засохшие ветки к забитому окну. Старый дом на отшибе деревни с упавшим забором. Проходят мимо него люди и он печалью серых окошек провожает их, будто что-то хочет сказать им вслед. Когда-то и у меня теплилась жизнь, цвела сирень в палисаднике, а птицы приносили каждое утро новую весть. Почему бросили меня? Лишь вижу я россыпи ярких звёзд и призрачную луну сквозь трубу в печи. Призраки ушедших хозяев иногда посещают мой старый, перекошенный кров. Я плачу иногда с дождём. Остались одни воспоминания.
Krestoff 24.09.22