Некоторые мальчишки любят мучить животных: такая у них психика.

А некоторые люди любят мучить других людей, но в физических страданиях нет эстетики.

Куда интереснее смотреть, как бьется в судорогах человеческая душа.

И ты чувствуешь себя богом, потому что в твоих силах прекратить эти страдания, приласкав избранницу.
А потом, когда ее душа задохнется от боли вновь, ты испытаешь высшее наслаждение.
Ведь это ты создатель ее мук.
Но никто об этом не догадывается. И не надо!..

Зато дождливым осенним днем ты можешь сидеть в кафешке, курить тонкую сигарету и говорить в распахнутые глаза едва знакомой девушки:
- Я неблагополучен, со мной лучше не общаться. Меня хорошо любить издалека, потому что я приношу страдания.
Из-за меня разрушились две семьи, и один парень ушел из жизни, когда узнал, что его жена — моя любовница. Причем, я ее совсем не люблю.

Ее взгляд обдаст тебя волной сочувствия, такой теплой, что расхочется пить горячий кофе.
Немного помолчав, она скажет:

— Неправда. Какие у тебя печальные глаза… как будто в них скопилась вся мировая скорбь.
Ты — чудесный, — и возьмет из твоих пальцев тонкую сигарету, чтобы докурить, а холодной ладошкой накроет твою руку, чтобы уберечь тебя от страданий и скорби.
Какая умница, какая у нее тонкая чувствительная натура…
Какое это божественное наслаждение… быть ее героем.

Некоторые мальчишки любят мучить животных: такая у них психика, но в физических страданиях нет эстетики.

*******************************************************************
КОММЕНТАРИЙ ПСИХОЛОГА

Это даже не рассказ, а намек об определенном типе людей.

Садистическое удовольствие от чужих страданий известно почти каждому человеку (если захочется возразить, то вспомните, что многие люди, призывающие «расстреливать», «сажать», «выселять» — преступников, проституток, бомжей — относятся именно к этому числу).

Но некоторые люди не могут даже выйти за рамки — садистическо-мазохистских отношений потому что… не знают, как строить по-другому эти самые отношения.

Почему описанный выше мужчина стал таким?

Могу предположить, что подобным образом поступала с ним его собственная мать.
Очень вероятно, что за какие-то проступки ребенка она не просто наказывала его, а устраивала изощренные ритуалы отлучения от родительской любви. И не менее сложные ритуалы «высочайшего» и «милостивого» прощения…

Ребенку легче перенести физическое наказание, чем, например, наказание молчанием или демонстративное дистанцирование с отказом от телесного контакта, или презрение…

И если шлепки, подзатыльники и ремень — это насилие, то описанное выше воздействие — это садистическое насилие.
Говоря юридическим языком, совершаемое с особой жестокостью.
И, соответственно, ведущее к более тяжким последствиям — как говорит автор — к страданиям человеческой души.

Такая тактика напоминает психологические кошки-мышки, где ребенок — всегда мышка, вынужденная отчаянно страдать в этих недетских играх.

Что ж! Подросшая жертва найдет себе другую жертву (или вновь повторит свой детский опыт), и маховик зла продолжит свое движение, пока кто-нибудь не захочет больше повторения знакомого, но разрушительного сценария.

Остается добавить, что садист обладает определенной харизмой, которая «приманивает» своих жертв приблизительно также, как паук приманивает мух.
Ощущение тайны, опасности и желание очередной женщины превзойти других — как кажется, не слишком удачливых предшественниц — вот его оружие.

А мальчишки мучают животных потому, что кто-то мучает их самих, а защититься от этого невозможно…
Вот и находят они таких жертв, за которых никто никогда не вступится, на которых и можно отыграть всю накопленную на кого-то злость…