(«Эдельвейс» Юлии Москвиной или Введение к содержанию рубрики «Стихотворения моего деда»)
Где эти горы, где парил недавно
Свободный ворон, пламенный Поэт?
Им повезло несказанно, нежданно
Увидеть этот бреющий полет.
Быть может там, где стены водопада,
Где слиты мощи четырех стихий
Зарыл свой клад бесценный Архиватор,
И в гроте том томит свои стихи.
Детей своих, внебрачных, незаконных
Рукой-владыкой посадил на цепь,
И не дойдет туда ни пеший и ни конный
Лишь Ворон редкий пролетит всю степь.
Он знает заклинания и коды
Шепнет «Сим-сим», потом взмахнет крылом …
Пещера отворит пред ним все входы
Сосна проводит, словно гостя в дом.
Там, в темноте, скелеты в нишах чахнут,
Канаты паутины по углам,
А в сердце грота эдельвейсом пахнет
Эфирным маслом, пролитым в стихах.
Стихи, несчастные, страдают, горько плачут,
Им цепь, хоть золотая, не мила
И ждут освобожденья и удачи —
Не в понедельник же их мама родила.
Одни любимы, их ласкают взглядом,
На ручках носят, создают уют.
Других, неравных, приравняли к гадам —
Или на цепь или сдают в приют.
Освободить, вернуть и дать дорогу
Ненапечатанным, несказанным словам!
Родные дети! Право же, ей-богу!
Уполномоченный по рифмам и правам.