На обшарпанной тумбе обрывки
афиши театра.
Старость шаркает туфлями с бантом
в гримерке у примы.
Рисовать на лице обаяние
стало затратно,
Толще грим, гуще пудра, и губы —
бордовым, любимым…
«Сад вишнёвый» давно отзвучал
еле слышными «браво»,
Стихла «Чайка», «Юнона» молчит,
снисходительна «Макбет».
На столе, толстой пылью укрывшись,
сценарий по главам.
Лица, лица… Меж ними её
неслучившийся «Гамлет».
«Я готова…» — подумала, села
в усталое кресло.
Задрожали морщинами руки,
легли на колени.
Память рыщет испуганно, мысли
в немом перекрестье,
Календарь отрывной заблудился
среди исчислений.
Скоро третий звонок?
Были первые два?
Я не помню.
Тишина оглушает.
Незванной стою за кулисой.
Шаг на сцену.
Зал пуст.
А когда-нибудь был ли он полным? —
В погорелом театре
Насквозь прогоревшей актрисы.
(7.01.22)
