Стоим в поле с братом Колей на семи ветрах,
Друг на друга автоматы, пальцы — на курках.
Кто тебе шепнул на ухо, на груди пригрелся, гад,
Что ты забыл, Колян-братуха, забыл, что я твой брат?
Ты забыл, сколь нами вместе прочитано,
Мы с тобой в одних пеленках да соплях.
Ты забыл, братан, что там, под Черниговом,
Мама Тоня нас с тобою родила.
Стоим двое с братом Колей на берегу Днепра,
Ты на левом, я на правом, почему же так?
Жаль без потерь не будет сладу, поймешь ли без гранат,
Что ты за тех, а я за правду — вот оно-то как.
Ты забыл, как друг без друга было туго нам?
Когда я в Белгород рванул, ты загрустил.
Ты забыл, Колян, забыл наш Грайворон,
Где ты мою Полинку крестил.
Стоим с братом, с автоматом, с гневом на лице…
Прости, Колян, но я не смог остаться в стороне.
Это тоже, брат, моя земля, здесь дед лежит и мать,
И знай — врагу я не отдам ни метр и ни пядь.
Ты забыл, братан, как мы пахали, сеяли?
Как вскачь под Волновахой на конях.
Что же мы с тобой, братишка, наделали,
Что теперь стоим на разных сторонах?
Как же, братик мой, солдатик, смог ты все забыть?
Теперь меня ты на гиляку — как воды попить.
Как вышло так, скажи, братуха, повело тебя?
Впустил ты в дом к себе гадюку, трехголового червя.
Ты забыл, братан, себя, ты забыл людей,
Тебе вспомнить Ленинград и Хатынь.
Ты забыл, Колян, забыл, как дед Матвей
Под Прохоровкой гадину давил.
Лежим в поле с братом Колей, рваные тела,
То ли поле, то ли Коля и что-то от меня.
Раскуроченные танки, вырванный кадык,
И саперная лопата в груди моей торчит.
Нужны ли мы теперь кому-то, кто маслице подлил?
Тот, кто тебе шепнул на ухо, давно уже свалил.
А ветер песню пел в степи, пронизывал…
Ой ты, маты Украина, как же так?
Долго будем эту рану зализывать,
Только, видно, вот рубец не убрать.
А в синем небе, брат, два голубя белые —
Это души наши, Колька, понеслись.
Что же мы с тобой, братишка, наделали?
Может быть, Господь отпустит, простит.
Что же мы с тобой, братишка, наделали?
Может быть, Господь отпустит и простит.