Зелёный куст стоял в ночи не шелохнувшись.
И гладь воды застыла. Круглая луна,
Наполовину в ванну света окунувшись,
Промокла так, что форма мокрого пятна,
Мне хитро подмигнула… улыбнувшись.
На иностранном диалекте говорила,
Сама с собою этой ночью тишина.
Та тишина была чернее слоя ила,
И ледяней температуры возле дна.
Я приземлился на поверхности настила,
Лежавшего возле зелёного куста,
Чтобы узреть перерождение светила,
Существование которого так мило,
И так отрадно, как для уха — тишина.