Прощай, февраль, жестокий серафим…
Ты отгремел цепями на пиру,
Осеребрил дыханием причин
Любовь мою… и умер на юру.
Но повинись, я погляжу вослед —
Ты мир лелеял только для одной.
Она теперь, есть тысячи примет,
Моя! Ступай. Мы встретимся… зимой.
В меня впадает мир её ночей,
Мой пульс и нерв, надежда и покой.
Как паводок мерцающих очей…
Иль для тебя её зовут Весной?!