Как только незамужние барышни входят в возраст продавленного дивана и начинают чувствовать себя потертой калошей, в такой ситуации некоторые начинают испытывать немотивированную тревогу. Мальчишка во дворе называют её тётенькой, в магазине обращаются «жэньщщщина, а в общественных местах даже мужчины-ровестники, обводя взглядом зал, скользят поверх её головы, будто она предмет интерьера.

И в зависимости от уровня воспитания и образования барышни ведут себя по-разному. К примеру, тетеньки-девочки не понимают разницы между зрелостью и старением, поэтому до последнего отбрыкиваются и от того, и от другого. Если шапочка — то с помпоном, если кофточка — то со стразами, если платье — то розовое, и даже кружка эсмарха, и та розовенькая — «я же дееевочка».

Они всё ещё чертовски манкие, когда свет сзади. У них ужористые фигуры, но если хорошенько втянуть живот и упаковать грудь в бронебойный лифчик, то уже не кляча замордованная, а ландыш серебристый. Макияж яркий как у танцовщицы кабуки. Губы аля буфетчица.

Словом, всеми доступными средствами симулируют сексуальность. И мечтают о спермоголовом альфа-самце. Пасутся оные на сайтах знакомств. Верят, что благодаря очередной порции лифтинга выглядят моложе, потому что: позавчера пьяный сосед Шурик, выходя из своего лифта пробормотал: «Вот смотрю я на тебя, Ивановна, со спины, и поражаюсь: ну просто девочка, пионерка».

Хочу понять принцесоискалок: это врожденная инфантильность или способ социальной адаптации? Вопрос риторический.)))

Copyright: Валентина Ерошкина, 2022
Свидетельство о публикации № 222053100195