Вiзьми лише найважливiше. Вiзьми листи.
Вiзьми лише те, що зможеш сама нести.
Вiзьми рушники та iкони, вiзьми срiбнi ножi,
вiзьми дерев’янi розп’яття, золоченi муляжi.
Вiзьми хлiб i городину, потiм iди.
Ми нiколи бiльше не повернемося сюди.
Ми нiколи бiльше не побачимо нашi мiста.
Вiзьми листи. Всi. До останнього злого листа.
Нам нiколи не повернутись до наших нiчних крамниць.
Нам нiколи не пити з сухих криниць.
Нам нiколи бiльше не бачити знайомих облич.
Ми з тобою бiженцi. Нам з тобою бiгти крiзь нiч.
Нам з тобою бiгти вздовж соняшникових полiв.
Нам з тобою тiкати вiд псiв, спати помiж волiв.
Нам збирати воду в долонi, чекаючи в таборах,
дратувати драконiв на бойових прапорах.
Друзi не вернуться, i ти не прийдеш назад.
Не буде задимлених кухонь, не буде звичних посад,
не буде сонного свiтла серед нiчних осель,
не буде зелених долин i замiських пустель.
Буде розмазане сонце за плацкартним вiкном.
Буде холерна яма, залита вапном.
Буде криваве взуття на жiночих ногах,
вимученi вартовi в прикордонних снiгах,
пiдстрелений листоноша з порожнiм мiшком,
пiдвiшений за ребро священик iз безжурним смiшком,
цвинтарна тиша, гамiр комендатур,
списки загиблих, друкованi без коректур,
такi безкiнечнi, що навiть часу не стае
шукати в них щоранку iм’я свое.
__________________________________________
Возьми лишь важнейшее, письма сожми в горсти
Возьми только то, что сможешь сама нести
Возьми рушники, иконы, серебряные ножи
Распятия деревянные, золоченые муляжи.
Возьми еще хлеб и овощи, после ступай
Мы никогда не вернемся в родимый край
Мы никогда не окинем взглядом эти места
Письма бери, до последнего злого листа
Мы не вернемся сюда, в магазинах ночных
Нет ничего, как в колодцах высушенных, пустых
Больше не будет знакомых лиц, прочь отсюда, прочь
Беженцы мы, нам с тобою бежать сквозь ночь
Нам с тобою бежать по подсолнуховым полям
Нам с тобой убегать от псов, ночевать по сырым яслям.
Нам ловить слезинки дождя в гнилых лагерях
Раздражать драконов на флагах, ловя их страх
Друзья не вернутся и ты не придешь сюда
Не будет полночных кухонь, обыденного труда
Не будет сонного света ночных дворов
Не будет зеленых долин и загородных холмов
Будет летящее солнце за плацкартным окном твоим
Будет холерная яма, известь и сизый дым.
Будет кровавая обувь на женских ногах
Замученные постовые в пограничных снегах
Подстреленный письмоносец с пустым мешком
Подвешенный за ребро священник с глухим смешком
Кладбищенская тишина, шум комендатур
Списки погибших, печатные, без корректур
Они бесконечны и времени не достает
Искать в них каждое утро имя свое.
Перевод: Татьяны Богиной