Неужели рыба белуга когда-то была более разговорчивой, чем сейчас? И мы зря считаем этих существ немыми?

В современных словарях зафиксировано, что реветь белугой — это рыдать, громко, безудержно и долго плакать.

И парадокс в том, что белуга как раз-таки реветь не умеет: этим отличается животное со схожим названием. Белуха, или полярный дельфин.

И вот белуха настолько социально активна, что при общении использует несколько десятков сигналов. Поэтому американцы прозвали её «морской канарейкой».

Среди этих сигналов есть звук, похожий на рёв быка или льва, кому как покажется.

Белуха действительно умеет реветь. А белуга не умеет. Но во фразеологизме мы видим белугу.

Версия первая: это ошибка

Справочник по фразеологии предлагает два варианта развития событий.

Согласно первому, в выражении когда-то упоминали полярного дельфина. А то, что мы имеем сейчас, — результат переделки исходного выражения.

Во многих изданиях по фразеологии указано, что при развитии переносного значения закрепился диалектный вариант названия морского животного — белуГа.

Версия вторая: ошибки нет

Согласно второй гипотезе, выражения «реветь белуХой» никогда не существовало. В том же справочнике написано, что в старину словом «белуга» называли и рыбу, и дельфина.

В издании «Русская речь» 1977 года указано, что слово «белуга» в отношении дельфина можно увидеть в приходо-расходной книге одного из беломорских монастырей за 1665 год.

Вероятно, в таком виде слово использовалось в речи народов Севера.
Новая интерпретация известного мема

В «Словаре областного архангельского наречия» 1885 года несчастный дельфин обозначен под двумя «именами» сразу: и как белуга, и как белуха.

Хотя в словаре Даля вижу, что значение уже отличается. Владимир Иванович предупреждает, что называть белуху белугой ошибочно.

То же самое мы видим и сейчас: значение обоих слов чётко разделено.

И если в способности реветь мы подозреваем рыбу белугу напрасно, то что вы скажете о выражении «развалиться, как белуга»? Впервые слышите?

Держите цитату из произведения Н. С. Лескова «Котин доилец и Платонида»:
«Что ж это ты, Платонида, развалилась, словно белуга разварная! встань же, напой меня, пожалуйста, чаем».

И два, и три, и четыре раза все это слышалось Платониде, и, наконец, в пятый раз уже послышалось так явственно, что она вскочила и, сидя на постели, крикнула:
— Сейчас, тятенька, сейчас!