Во время Великой Отечественной войны ни из одной советской библиотеки не был изъят Гёте. Ни один оркестр не исключил из репертуара Вагнера. И сегодня Россия также не отказывается ни от Тараса Шевченко, ни от Леси Украинки.
Никто не отменяет Твена и Драйзера. Никому не приходит в голову выбросить из библиотек О’Генри. Никто и никогда не отменит Уильяма Шекспира и Оскара Уайльда, несмотря на то, что оба англичане, а один из них и вовсе гомосексуалист.
Любили, любим и будем любить. Мы дорожим ими не из-за их национальности, сексуальной ориентации или отношения к рабству. А потому, что они больше, чем англичане или американцы, больше, чем приверженцы каких-либо политических взглядов.
Они достояние мира. И наше тоже. Принимая образцы мировой культуры, мы не обедняем свою, а обогащаем её.
Отменяя Достоевского или Чайковского, Запад ничего не отнимает у России — только у себя.
Потому что речь идет о всемирном наследии, в которое внесли свой вклад и американцы, и англичане, и русские, и представители многих других стран. Толстому и Булгакову всё равно, как к ним относятся на Западе. Их невозможно умалить или унизить.
Потому что бессмертным нет дела до политических дрязг. Вы не их отменяете, вы отменяете часть великой культуры в себе. А Россия никогда не откажется ни от Шелли, ни от Вийона, ни от Сэлинджера. Мы же не идиоты.