Михаил Танхилевич (Танич) с июня 1944 года прошёл путь от Белоруссии до Эльбы. 27 декабря 1944 года был ранен; едва не был похоронен заживо в братской могиле после тяжелой контузии. Лечился в госпитале, потом снова фронт, и снова оказался на краю гибели – едва выбрался из-под зимнего льда латышского озера. Победу Михаил встретил в Германии. За мужество и героизм, проявленный в боях, получил орден Красной Звезды и орден Славы III степени.
На зачуханном разъезде [Посвящение Михаилу Таничу]
Затрясло однажды, просто заколбасило…
Ехал в поезде сибирском… Крепко выпили.
На зачуханном разъезде… Вроде, «Власиха»…
Покурить пошли. Цепляли нам «столыпины».
Ночь. Луна висит. Мороз под тридцать градусов.
Звезды яркие, как брюлики на Зыкиной…
И чернеет, лает, кашляет нерадостно
Сотня граждан, именуемая зыками.
Хмель в момент снесло, как с плеч башку стрелецкую.
Ох, вагоны эти сучьи — окна клетками.
Острова свои я вспомнил Соловецкие,
Как поднялись на «взросляк» из «малолетки» мы…
Как на «выводку» прикладом… Да на корточки…
Как овчарки, да конвой слюною давятся…
Коль успею «косячок» свернуть с махорочкой,
Затянусь. Минутки на две до свиданьица…
От тюрьмы, да от сумы
Зарекаемся не мы…
А зарекаются лишь те, кто там не жили…
Бьются в берега моря
От царя и до царя…
Всё по прежнему, по прежнему.
Кому мачехой война, кому-то мамкою…
Лично мне она такую жизнь отспорила!
Кацавейка под шинель. Подшлемник танковый.
Искупил. Вернулся. Выучил историю.
Ослепило вдруг. Рвануло вспышка магния.
Леденели слёзы. Зубы стыли, клацали…
Жаль, не знал тогда ни Пушкина, ни Вагнера…
Рассказать бы им… Такое бы забацали!!!
Ай, от тюрьмы, да от сумы
Зарекаемся не мы…
А зарекаются лишь те, кто там не жили…
Бьются в берега моря
От царя и до царя…
Всё по прежнему, по прежнему.
Конвоиры зашустрили. Зэки вскинулись.
Сквозь стволы пошли. По одному. По быстрому…
На зачуханном разъезде… Были. Сгинули.
Без прощанья. Без прощения. Без выстрелов.
После победы Михаил уехал в Ростов-на-Дону, стал студентом инженерно-строительного вуза. Но его учеба закончилась в 1947 году. Танича арестовали, осудили по статье 58-10, антисоветская агитация и дали шесть лет лагерей. А все из-за того, что однажды в компании Михаил сказал, что немецкие дороги и радиотехника лучше, чем советские. Один из студентов на него «настучал», и в результате будущий известный поэт оказался в Соликамске, одном из самых жутких сталинских лагерей.