В Советском Союзе 15 ноября 1988 года совершили то, что главным конкурентам в космической отрасли, американцам, удалось повторить только через полтора десятилетия. В этот день с космодрома «Байконур» взлетел, совершил два витка вокруг Земли и вернулся, приземлившись на аэродроме, советский многоразовый орбитальный корабль «Буран». К тому времени космические челноки уже не были уникальными. А вот то, что все манипуляции от взлета до посадки корабль проделал в автоматическом режиме, под управлением бортового компьютера, случилось впервые в мире.

Дитя «звездных войн»

Космическая система «Буран-Энергия», включавшая в себя корабль «Буран» и ракету-носитель «Энергия», обязана опасениям советского руководства, что американские «шаттлы» смогут начать войну в космосе. Окончательное решение о том, строить в СССР корабли многоразового использования или нет, принимал тогдашний министр обороны Дмитрий Устинов. Последним аргументом «за» стала информация о том, что американцы на своих челноках могут нанести удары по советской территории, оставаясь далеко за пределами действия ее систем ПВО и ПРО. Были опасения, что «шаттлы» могут использовать и для воровства советской космической техники. Причем не только спутников, но и чуть ли не частей орбитальных станций: размеры грузового отсека и технические характеристики челноков теоретически позволяли это сделать.

О запуске американской программы космических кораблей многоразового использования президент США Роберт Никсон объявил в 1972 году. Решение о создании собственных систем такого же рода в СССР приняли в начале весны 1973 года, и тогда же начались первые разработки будущей системы «Буран-Энергия». Старт работам дало правительственное постановление, принятое 17 февраля 1976 года.

Всего за полтора десятка лет в Советском Союзе сумели построить уникальный комплекс, включавший в себя не только корабль и ракету-носитель. В него вошли и самолеты для их переброски: сначала ВТ-М, разработанный в ОКБ Владимира Мясищева, а потом и Ан-225 «Мрия», созданный в ОКБ Олега Антонова. Это пришлось сделать, поскольку перевезти собранные «Буран» и «Энергию» другим транспортом было невозможно из-за их габаритов. Кроме того, в СССР построили не один, а сразу три аэродрома для посадки «Бурана». Первый располагался там же, откуда корабль стартовал, — на космодроме «Байконур». Второй, Западный запасной — в Крыму, и сейчас его полоса используется в качестве основной аэропортом «Айвазовский». Третий, Восточный запасной — в центре Приморья, неподалеку от райцентра Хороль. Встречаются упоминания еще о полутора десятках запасных аэродромов и посадочных полос, в том числе на Кубе и в Ливии, но специалисты их существование подвергают обоснованным сомнениям.
В общей сложности над созданием многоразовой космической системы в Советском Союзе работали 1286 предприятий и организаций, КБ и НИИ, и подчинялись они 86 министерствам и ведомствам. Непосредственно созданием системы «Буран-Энергия» были заняты свыше миллиона человек, а всего над тем, чтобы они смогли отправиться в космос, работали свыше 2,5 миллиона конструкторов, инженеров и рабочих. Общие расходы к 1992 году составили 16,4 миллиарда рублей. И все это ради того, чтобы 15 ноября 1988 года «Буран» отправился в космос и вернулся оттуда, став символом самого высокотехнологичного проекта в советской истории.

«Буран» и его братья

Сегодня под именем «Буран» понимают все построенные в рамках «многоразовой» программы космические корабли и их макеты. Это не совсем правильно. Имя «Буран» носил единственный корабль — тот самый, который совершил единственный космический полет. Второй, полностью построенный, но так и не попавший на орбиту, носит имя «Буря» и до сих пор хранится на Байконуре. Третий назывался «Байкал», был собран наполовину и позже достроен как макет, а еще два корабля так и не были достроены.

Кроме этих кораблей, существовали еще несколько макетов и самолетов-аналогов, на которых отрабатывались все этапы полетов будущего «Бурана» в атмосфере.
Один из них, так называемый БТС-1 («большой транспортный самолет»), использовался для отработки воздушных перевозок многоразового космического корабля, сегодня его можно увидеть в Москве на ВДНХ. А корабль-макет БТС-02 как раз и был тем самым проводником «Бурана» в атмосфере, поскольку именно его использовали для отработки всех маневров будущего советского «челнока» в атмосфере. Для этого на нем установили четыре турбореактивных двигателя АЛ-31, модификации которых и сегодня устанавливают на отечественные истребители марки «Су». В общей сложности за четыре года этот «большой транспортный самолет» налетал восемь полетных часов.
Эти работы стали подготовительными этапами для главного события в истории программы «Буран-Энергия» — первого полета многоразового орбитального корабля в космос. Его решили провести в полностью автоматическом режиме.
Во-первых, «Буран» с самого начала проектировали как корабль с исключительно автоматическим управлением, в том числе и на посадке, а ручное добавили позднее и только по просьбам космонавтов.
Во-вторых, 28 января 1986 года на взлете взорвался американский челнок «Челленджер», а рисковать жизнями космонавтов никто не хотел.

Два витка вокруг Земли

Первоначально старт «Бурана» назначили на 29 октября 1988 года, но он не состоялся. За 51 секунду до старта пусковая ЭВМ не получила сигнала об успешном отводе платформы прицеливания и дала команду «отбой». Как оказалось потом, причиной ЧП стала слишком долгая расстыковка блока приборов от ракеты. Взлет, могсостояться, но с автоматикой спорить никто не стал. Поэтому назначили новую дату полета — 15 ноября. К этому времени как раз успевали слить компоненты ракетного топлива, выяснить причины отказа техники, устранить их и вновь провести все процедуры по установке системы «Буран-Энергия» на стартовый стол.
Вторая попытка оказалась куда более успешной. Словно компенсируя предыдущую неудачу, вся техника на этот раз вела себя идеально. Подвела погода: на Байконуре ждали сильный циклон, а все небо было плотно закрыто облаками. Правда, это уже не смогло помешать взлету. Строго в шесть часов утра по московскому времени ракета «Энергия» оторвалась от стартового стола и начала разгон, унося «Буран» на орбиту. Многоразовый орбитальный корабль вышел на нее на 482-й секунде полета, то есть всего через восемь минут после старта.

Поскольку никто в точности не знал, как поведет себя корабль, в первый раз оказавшийся в космосе, для него разработали программы и одновиткового, и двухвиткового полетов. Первая была запасной, вторая — основной. Даже если бы «Буран» совершил один виток, полет все равно признали бы. Поэтому в Центре управления полетом все вздохнули, когда на исходе двенадцатой минуты полета одновитковая программа отключилась, а в действие вступила двухвитковая. Кстати, существовали еще резервные программы для четырех- и даже пятивиткового полета, но они заканчивались затоплением корабля.

«Буран» на старте

На 67-й минуте полета, еще не закончив второй виток, «Буран» приступил к предпосадочной подготовке. Бортовой компьютер перезагрузился, чтобы приняться за посадочную программу, топливо стало перекачиваться в кормовые баки, чтобы придать кораблю нужную центровку. Чуть меньше чем через три часа после старта корабль вошел в атмосферу и понесся к Земле, набирая скорость. На восемнадцать минут связь с ним прервалась: «Буран» летел в облаке раскаленной плазмы. Потом она восстановилась, и на земле снова могли наблюдать за тем, как корабль выполняет посадочную программу и понемногу приближается к Байконуру.

На вечном приколе

После полета, когда анализировали показания приборов, стало понятно, что «Буран» оказался более летучим, чем от него ожидали. За счет этого, например, во время посадки тормозные парашюты выстрелили не сразу, а с опозданием. Их выпуск был увязан с нагрузкой амортизаторов шасси, так вот она оказалась ниже расчетной, и тормозить корабль начал не по факту, а по заложенной программе. Еще один сюрприз (не сразу поняли, что приятный) «Буран» преподнес перед самым приземлением. Корабль внезапно сменил курс захода на посадочную полосу, выпав из поля зрения наземных диспетчеров! Оказалось, автоматика, получив информацию о погоде на месте посадки, рассчитала новый, более удобный курс, при котором корабль приземлялся против сильного ветра и за счет этого быстрее терял скорость.

В 9.24 по московскому времени, всего на одну секунду опередив расчетное время, «Буран» коснулся посадочной полосы, а еще через 42 секунды остановился. Посадка оказалась в прямом смысле слова ювелирной: отклонения от запланированных показателей составили считанные метры! Вряд ли бы даже космонавты, будь они в тот день в кабине и руководи полетом, сумели бы приземлиться точнее…

Космонавтам Игорю Волку и Римантасу Станкявичюсу, как и их дублерам Анатолию Левченко и Александру Щукину, так и не довелось отправиться на «Буране» на орбиту. Первый полет корабля оказался триумфальным, но единственным.