в «сегодняшнем дне» мне читается «дно».
Мне проще сказать всем, что мне всё равно.
Меня не простят или те, или т. е. И нет никаких обсуждаемых тем, помимо той темы, что притчей в устах. Рождающей панику, ужас и страх. Той темы, где каждый и сразу неправ. Где ненависть правило, суть и устав. Где что б ты ни думал и что б ты ни делал, не мыслят градаций: есть чёрный и белый.
Ты враг или друг. Ты не должен молчать. Иначе покинь наш уютненький чат, подъезд, коллектив, всё на свете покинь. Ни буквы не смей написать, ни строки о чем-то другом, ты нерукопожатный, когда отрекаешь кровавую жатву, но сам изнутри остаёшься внутри, стараясь делить на себя и на три поток новостей, чтоб понять, где не врут, где Каин, где Авель, где Цезарь, где Брут,
хочу рассказать, как вернулись цвета. Как синее небо вернулось, и там плывут облака, мыльнопенно-пушисты. И воздух вокруг по-весеннему чистый.
Но я не могу. Меня тут же осудят. Как можно пронебо? Ведь надо пролюди.
А людям не хочется тоже про небо? Про запах дурманящий свежего хлеба, про рыжую кошку и первый подснежник?
Не хочется, разве, читать про надежду?
Подвинулись стрелки на судных часах, и тут же отняли у нас голоса.