—Это большое уважение, когда тебе говорят, что ты неформат. У меня принцип: «не выступать в тех местах, где жуют. И ни за какие деньги не переступлю через него!»

—Признаюсь, поначалу я не могла исполнять песню «Мой милый» без слез, но потом я прочитала в одной книге, что хороший актер-это тот, который не плачет, но при этом плачет зритель в зале, а ты это в душе все уже пережил. Именно пережил, прочувствовал. Не надо ничего изображать. Как живешь, чувствуешь, так и пой. Потому и песни подбираю, такие, на которые откликнется мой зритель. Если, моя душа откликается, значит, она откликнется и у моего слушателя. Каждую, песню я должна прочувствовать. Если, она близка мне, если я пролью слезу, ее прольет и мой зритель. Настоящий артист так или иначе, посылает свои чувства, эмоции в зал, а без этого нет ни искусства, ни контакта с людьми. Выпускать душу наружу надо-это полезно.

Я никогда не встану
В ряды тех, кто может
Оклеветать человека,
Потому что из разных
Мы конюшен, Господа.

Знаешь, мама, сегодня
Ко мне во сне пришел
Господь Бог. Он сказал:
«Я люблю тебя и скоро помогу».

И вот ее увозят на каталке,
А она, как всегда, успевает
Меня утешить: «Ты не волнуйся,
Мама, все будет хорошо».

— Раньше я пела баллады на стихи Гарсии Лорки. Кому они сейчас нужны? Даже смешно об этом говорить. Я пела песню татарского композитора Алмаза Монасыпова «А любовь то лебедем» на стихи Лиры Абдуллиной, потрясающая песня, вошедшая в «Песню года». А кому она нужна сейчас? Никому. Хотя затаенно, конечно, в уголке каждого человеческого сердца есть невостребованный романтизм.