Пробуждение

Сюжет мистический и приключений много, интрига и хорошая шахматная партия! Герои — яркие, четко прописанные, живые. Как жаль, что все закончилось… Ох-хо-хо. Есть такая категория людей: куда бы их ни послали, они вернутся оттуда отдохнувшими и с магнитиками. Это про меня. Прошу любить и не жаловаться.

— Ты лежала, уткнувшись носом в землю, и ничего не делала!
— Это был тактический ход по усыплению бдительности врага.

Почти как глубоководное бурение паркета на волне жизнерадостности, посредством шизофрении, на фоне бордового закатно-восходного состояния дорассветного времени суток! Твою же за ногу!

— Блин, холодно-то как!
— Ты с кем опять дралась?
— Да вот…
— А откуда здесь Set?
— Set, ты откуда здесь?
— У-а. У-у-а-а. А-а-а-а-а. У-у-у.
— Set! Очнись, мы что, с обезьяном разговариваем?
— Где ты его нашла?
— Как там у Ярославцева… Свят Георгий во бое, на лихом сидит коне, держит в руце копие, тычет змия в жопие… вот там и нашла.
— А почему он у-у-а-акает постоянно?
— В детстве ему на голову патефон упал. И ничего! И ничего! И ничего! И ничего!
— Бог ни тимошка, видит немножко.
— Так на чью все-таки голову патефон упал?
— Не на мою, я просто так Seta изображаю.

— Давайте, посмотрим на него…
— Хорошая мысль!
— На всякий случай не стоит близко подходить.
— Ну что? Ты как?
— У-а. У-у-а-а. А-а-а-а-а. У-у-у.
— Не смотрите ему в глаза. Вдруг он почувствует угрозу.
— У-у-а-а. У-у-а-у.

— Не пойму, только что он был драконом.
— А чего тогда как обезьян разговаривает?
— Не знаю, наверное, глюк словил, когда перевоплощался.
— Дикарь дикарем.
— Я видел много дикарей, но такого взрослого никогда.
— Вы понимаете, какой породы наш экземпляр?
— Этот человек зверь, или помесь того и другого.
— Где начинается человек и где кончается зверь? — Эдди решил вдруг пофилософствовать. —  Какой получится человек, из того, кто так долго… не контактировал с цивилизованным миром? Это цивилизация портит человека? Или человек плохо пользуется цивилизацией и прогрессом? М-м-м… И какая разница между биологической филогенетической… наследственностью и обусловленностью субкультуры? Вы не поверите, но даже я не знаю об этой разнице.
— Эдди, как тебе это удается?! ты всем мозги запарил!
— Засрал карму?
— Горячо!
— Так уже было.
— Пфф!

— Не глядите на него пристально, он будто заторможен.
— Мне кажется, что он возбужден.
— У-а. У-у-а-а. А-а-а-а. У-у-а-а.

— Дело плохо. Я, как доктор, выстрелю в него пулей со снотворным.
— Не нужно этого делать… и вообще, отвали от него, Эдди.
— Тоже мне, телохранитель отыскалась!
— Телохраниетль — он мой, а я — она моя. Тогда уж лучше телохранительница.
— У-у. У-у. (как только я её увидел, я понял, что она не такой человек, как все).
— Ты не должен меня боятся. Видишь? Я тебе доверяю. Меня зовут Липсик. От Калипсо, ты сам так меня назвал. Я и ты — мы друзья. Хорошо?
— У-у. У-у.
— Ты дашь мне лапу?
— Ры-ры…
— Извини, руку.
— Что она делает? С ума сошла?
— Ты меня помнишь?
— Ры-ры…
— Не понимаю. «Ры-ры» — это нет?
— Ры-ры…
— Мы знакомы. Уже давно.
— У-у. У-у.
— Спокойно. Я тебе ничего не сделаю. Так что? Ты дашь мне руку?
— Ры-ры… У-у.
— В чем дело? Понравился талисманчик? Хочешь?
— (Ха. Мысли девушки идут не в том направлении) У-у.

— Липсик определенно имеет влияние на Seta.
— Да, но он слишком возбуждается. Может лучше прекратить эксперимент?
— Может лучше помолчишь ртом.
— Похоже они начинают находить общий язык.

После получасового общения на обезъяннем у-уканье речь практически вернулась к нашему возвращенцу. Вот только с сознанием пока что не ясно… Подождем.

— Ты на меня глаз положила? У-у.
— Ну… он там не очень долго пролежал.
— Что?
— Не за что зацепиться ему там, ага.
— Это снаружи… но внутри там широкий кругозор.
— Как и лицо.
— Что?
— Широченный, говорю. Давай проверим, ты знаешь, к примеру, как колобки размножаются?
— Что?
— Третий раз «что»! Может хватит!
— Ры-ры… я считаю, ты не права.
— А ты рисковый.
— Так как они размножаются?
— Забираются в сусеки и там скребутся.
— Глупости. Не верю.
— Вот те крест.
— Поклянись!
— Мы с тобой не женимся, так что клясться я не собираюсь.
— Так давай поженимся.
— Нельзя.
— Почему?
— Потому, что мы уже женаты.
— Не уловил суть мысли. У-у.
— Это тебе не шахматы, тут думать надо!
— Ры-ры…
— Пфф!
— Это война?
— Нет вовсе, это мой характер.
— Тогда зачем ты в меня плюнула?
— Это был воздушный поцелуй.

Оставим Seta до лучших времен, главное, что сейчас он рядом. Как и Сане, дадим ему время на поправиться.
Вернемся к ребятам, в лагерь. За ночь многое стало понятно. Это точно не увеселительная прогулка. Многим становилось действительно плохо. Были те, у кого пульс доходил до 150 ударов в минуту, а уровень кислорода упал до 50 процентов от нормы.
Тьфу-тьфу-тьфу. У меня признаков горняшки пока что нет, и это хорошо.

С самого сосранья, после общения с Setом, Эдди переключился на анекдоты, не знаю с какой целью, может быть чтобы ребят подбодрить или просто, чтобы продолжить веселье. Думаю, у него получилось.

— Как-то по молодости был я на операции…
— Да ты и сейчас не старый!
— Меня оперировали. Знал, что врачи циники (ведь сам врач), но не до такой степени… После укола анестезии лежал на спине. Анестезиолог такой подходит и говорит перекрещивая меня: «Ща ты тот свет увидишь». Я охрел немного, но поделать ниче не мог… Меня начали переворачивать на живот, перевернули, и… я увидел на полу надпись «тот свет»… Суууууука, я ржал как мог… а получалось плохо.

Все смеются, а Эдди мочит дальше.

Прихожу, говорит, в клинику сдавать сперму на анализ. В первом кабинете оплатил, дали направление и послали во второй. Захожу в кабинет. Там сидит симпотная девушка лет тридцати и тетка постарше. Я отдал направление старшей тётке. А молоденькая подозвала меня, чуть присела передо мной и говорит:
— Доставай!
— Может я как-нибудь сам?
— Нет. Без моей помощи тут не обойтись, — она, улыбаясь, — давай не стесняйся, не маленький уже!
— Нифига у вас сервис!!! — три восклицательных и смайлик.
Тут вторая тётка смотрит в направления и как заржет:
— Машь, ему не мазок, ему эякулят сдать надо!
Молоденькая аж покраснела.

Еще улыбочка! И еще! И еще… и много раз еще, еще, еще!