Любовь — это загадка двух сердец,
Ей объяснений не придумать.
В любви не разберется и мудрец,
Ведь и мудрец — в любви безумец.

ТонУ и нет спасенья мне, нет даже и надежды зыбкой,
Но чтобы не расстроить Вас, я закую лицо свое в улыбку.

Говорила сыну мама, капая на ранку йод:
«Это маленькая ранка — все до свадьбы заживет …»
Нагадала мне цыганка: «Жить ты мог бы без невзгод,
Но твоя на сердце рана никогда не зарастет!»

Люблю тебя, но не за красоту.
Не блещешь ты небесными чертами.
В тебе люблю я сказочницу — ту,
Что душу может упоить стихами.

В поэзии ты Мессалина и Сольвейг, монашенка и нимфоманка,
Порой нежнейший ангел доброты, порой разбойница и хулиганка.
Гордыня есть в тебе, как и раскаянья порыв, подчас ребенок, а подчас вещунья,
Порой, как роза белая, ты жертва зла, порой ты черный аист и беды колдунья.

Пускай ты трижды отречешься от меня,
Пускай анафеме предашь меня прилюдно,
Я не хочу дожить до отрезвленья дня,
Когда забуду яд твоих фантазий чудных.

Явился пред поэтом Бог Амур:
«Чьим нежным женским сердцем наградить тебя, певец?
— Игрой на лире пред богами на Олимпе эту плату заслужил ты!»
«Юнец!» — изрёк в ответ поэт: «Мне раны не нужны доверчивых сердец,
Утех я испытал сполна в объятьях глупых дур …
Хочу познать я ласки Афродиты !»

Но в гневе божество на землю бросило волшебный лук и стрелы:
«Смертельно для души, поэт, желанье обладать Венеры телом!
Увы, коль в женщине земной не видишь лика ты любви богини
Поэзии талант ты погубил в себе по прихоти слепой гордыни!»