Вот я тебе могу сказать я среди всей этой аудитории, я думаю, даже вообще в аудитории «Эха», и даже среди моих слушателей живых, которые сидят здесь, в «Гельвеции», я абсолютно уникальный персонаж, потому что я никогда не видел Куравлёва в кино. Я никогда не видел ни одного советского фильма. Я их просто не смотрел принципиально и осознанно. И только сейчас на скоростной прокрутке, готовясь к сегодняшнему «Эху», я посмотрел «Афоню» первый раз в жизни абсолютно незамутненным, жёстким невзоровским взглядом из 2022 года. И конечно, образ созданный, которым так все умиляются, это, конечно, запредельная жуть. Это индульгенция идиотизму. Этот Афоня олицетворение совка, человек — мечта ЦК партии. Весёлый, тупой, милый, безграмотный, безвольный жлоб. Ему уютно в этом советском концлагере. Он не задает вопросов про войну в Афгане, его не интересует тотальная нищета. Он не прячет под паркетом «Архипелаг ГУЛАГ». Он идеал своего рода того времени, и он как бы некое назидание, что таким можно быть, таким нужно быть, такому дают бабы.

Это и есть эталон советского человека. Правда, сейчас этот эталон уже не годится, правда, как некий музейный артефакт. Сейчас все пошло сложнее, кровавее, игра другая. Все пошло жестче. И эти новые герои, они и выглядят по-другому.

Это вам не Рашкин в партийной комедии, в фильме «А лоси здесь тихие». Сменились исполнители, сменились идеалы, и мы видим, как от Афони человек дошел до Адама. Первым человеком становится именно, как и полагается по библейской мифологии, Адам, который с поразительной легкостью опрокидывает все те декорации законности, которые долго возводил путинизм. Я имею в виду Адама Султановича Делимханова, депутата «Единой России», члена Комитета по безопасности. Как мощно и как артистично, надо отметить, он задвинул речь в интернете — клятву. Какая дикция, какая актерская школа, какая 999-й пробы злоба, и какое изумительное презрение ко всем законам.

Знаете, он поклялся всем отрезать головы. Вышел и прямо поклялся отрезать головы не только семье судьи, но и всем, кто дерзнет с чеченского языка перевести его речь на русский, тем, кто дерзнет это разместить в интернете. Я, кстати, сразу разместил. Телеграм-канал синяя галочка, там не синяя галочка, там какая-то голубенькая блямба и в ней белая галочка.

И всем остальным он тоже пообещал отрезать головы, плюя на все законы. Самое поразительное во всей этой истории — это не впечатляет, это не пугает, это не удивляет. В этом путинская Россия. Это такое экзотичное и невероятное месиво из пыток, мрака, чеченского беспредела, из ракет, гноя, боли, цензуры, что Адам Султанович, что называется, абсолютно органично в это вписался и не вызывает ни ужаса, ни даже недоумения. Сразу видно, что человек и депутат Адам, первый человек России — вот он на своем месте, он в струе идеально. Испугались ведь всего того, что произошло с предложением открыто отрезать головы гражданам Российской Федерации, только правоохранители, только всякие следкомы, прокуратуры и коллеги депутата Делимханова по парламентской палате. Они попискивают, говорят: «Мы чеченского языка не знаем. Может быть, он нас с китайским новым годом таким образом поздравлял».

Обрати внимание на разницу. Стоит какой-нибудь девочке блеснуть попкой на фоне какой-нибудь церквушки, немедленно через час острейшая реакция всех, блещущих звездами с огромных погон. Скорбит Бастрыкин в телевизоре. Тут — абсолютное молчание. Никаких разговоров про законность, никакого кудахтанья про экстремизм и призывы к убийству. Тихое послушное молчание всех русских чинов в погонах. Они-то знают, в отличие от многих, реальный вес Адама Султановича в чеченской элите: он огромнее без преувеличения.

У Следственного комитета, я тебе могу сказать, шансы увидеть королеву английскую на допросе или на скамье подсудимых существенно выше, чем там же увидеть Адама Султановича. Песков — умница, он виртуозно выкрутился, сообщив, что призывы к отрезанию головы должен рассматривать комитет по этике, только он. Потому что публичное обещание отрезать оппоненту голову — там столько нюансов! Это этический вопрос.
О.Журавлева― Это надо проверить еще, провести проверку. И потом, вдруг он это сказал как частное лицо.

А.Невзоров― Еще это зависит от того, чем отрезать.

О.Журавлева― А может быть, просто отбивать — это тогда совсем другое дело.

А.Невзоров― С наркозом, без наркоза… Понятно, что здесь одна сплошная этика, ничего больше. И в самой комиссии по этике смешной писк про прокуратуру, а прокуратура молчит. И чтобы никто не смел беспокоить уважаемого Адама, точно такие же клятвы немедленно декларирует вся силовая элита Чечни, все госслужащие, все члены «Единой России», и все тоже призывают отрезать голову.

О.Журавлева― Я просто на всякий случай скажу, что среди этих людей начальник чеченского управления Нацгвардии и заместитель главы МВД, просто, чтобы был понятен уровень.

А.Невзоров― И эмчеэсник тоже. То есть если кого-то, что называется, кого-то за эту историю привлекать, надо привлекать сразу все руководство Чеченской республики.

Конечно, смотреть на это потрясающе интересно, потому что как они друг за друга стоят! Как они, вот действительно, эти «чеченские мушкетеры» все за одного, немедленно понимают, каким образом выводить Адама из-под удара. Понятно, что если бы 500 русских девочек, узнав, что с одной голопопицей на фоне церкви беда, тут же бежали, спускали джинсы и светили бы ягодицами на фоне всех этих церквей, то брать было бы уже некого. Это называется флэшмоб, если не ошибаюсь. Когда у правоохранителей опускаются руки. Но ведь боятся и отдают под скок, отдают под следствие девчонок. А эти не побоялись.

О.Журавлева― Александр Глебович, вот не соглашусь с вами. Очень возможно, что участвовать во флэшмобе как раз более безопасно, чем не участвовать.

А.Невзоров― Ну правильно. Спасибо Чечне за то, что она преподнесла этот урок, потому что этого никто не понимал, потому что участие в нем безопаснее, чем неучастие. Короче, России тут должно быть завидно. Кончится, наверное, все тем, что Делимханова утешат звездой Героя России. Но я считаю, Оля, что надо пойти гораздо дальше. Назрела необходимость создать, принять и отпечатать для Чечни совершенно отдельный Уголовный кодекс, где вместе 470 или 445 статей будет всего три статьи. Это будет не толстый кодекс. Первая статья: Обидел Кадырова. Вторая статья: Обидел Путина. Третья статья: Оскорбил наши чувства. Всё, и больше ничего не надо. Чечне тоже будет значительно комфортабельней жить по такому Уголовному кодексу.

То есть мы видим, что по щелчку пальцев, причем по щелчку действительно преданных «пехотинцев Путина» мгновенно правовая система, которая славилась, кичилась своей реактивностью, своей способностью немедленно отвечать на любые воображаемые угрозы, обвинять в терроризме тех, кто снимает фильмы и фиксирует нечто наворованное — мы увидели, как все это обрушилось. Причем у них не было злого умысла, но это однако обрушилось.

И Путин в этом пейзаже, конечно, в сильной печали. Но не из-за Делимханова. Ему сорвали большой геополитический танец, который он собирался презентовать в феврале этого года на мировой арене — танец с таким, я бы сказал, серьезным подтекстом, танец с НАТОй, которую он мог бы вертеть, кружить, отталкивать, вертеть до рвоты, заламывать за талию, низко над ней склонившись и плюя ей в каждый глаз. Ну и потом, на финальных фуэте этого танца предполагался пролет старцев небесных на «Искандерах», на «Тополях» верхом. Это должно было быть, конечно, очень эффектным зрелищем. И танец был подготовлен. Он мог бы получиться, если бы не жуткая подтанцовка. Ты представляешь себе: ты великий танцор, выходишь на сцену Большого театра — и тебе дают в подтанцовку десяток спятивших алкоголиков, которые то покружатся, то сядут, то разопьют что-нибудь, то решат, что им пора покурить и выйти.

И вот эта подтанцовка депутатов и совершенно дегенеративный оркестр пропагандонов, который мешал «Лебединое озеро» то с муркой, то с гимном ИГИЛа*, — они, конечно, испортили Владимиру Владимировичу танец, сложный танец, возможно, кстати, переходящий в «Лебединое озеро».