(Монолог отца)

«…Когда ты снова будешь здоров, я тебе обещаю, я буду больше проводить времени с тобой. А что до дел, то они никогда не кончатся. И да, когда ты придешь в себя и встанешь опять на ноги, я все дела передам тебе. Я тебе обещаю, Арсенджан! А сам уйду на покой. Ну, не сразу, конечно, так как ты нам с твоей мамой обязан внуков подарить… а вот, когда появятся внуки, я уже полностью и уйду на покой, а всеми делами ты и будешь заправлять только сам.
Живи долго, Арсенджан! До свидания, сынок!..»

_________

В начале июня 2018 года Госдума поддержала законопроект, который позволяет родственникам посещать больных в реанимации. Прямого запрета на такие визиты не было и раньше. Но чаще всего врачи все равно отказывались пускать родных, опасаясь, что те занесут микробы. Или, увидев, в каком состоянии находится пациент, сами почувствуют себя плохо. При этом во многих зарубежных странах визиты родственников в реанимацию — обычная практика.

***

Мужчина лет шестидесяти с накинутым на плечи больничным халатом садится у изголовья койки, на которой лежит в бессознательном состоянии молодой мужчина лет двадцати пяти, подключенный к аппарату искусственной вентиляции лёгких.

«Здравствуй, Арсен! — начал мужчина, поглаживая руку лежащего. —Здравствуй, мой дорогой сынок! Врачи сказали мне, что ты все слышишь, несмотря на то что сознание к тебе еще не вернулось. Стало быть, я с тобой могу говорить, излить все, что у меня на душе накопилось за это ужасное время. Пусть даже ты и не ответишь мне, но ты, как я знаю, все равно слышишь. Вот я и стану беседовать с тобой, Арсенджан. Я так хочу, чтобы ты выкарабкался оттуда…

(С некоторой долей возмущения). Эх, сынок, Арсен, ну, как же так получилось, а?! Но почему же ты меня, своего родного отца, не слушался?! Говорил же я тебе, не пара тебе эта Айман. (Вполголоса). Да, спору нет, красивая она эта Айман. Но не пара она тебе, не пара! Ануш ведь в миллион раз лучше этой самой Айман и ведь тоже красавица… Да еще армянка! Ну, пусть ростом мала, но ведь душа у нее еще красивее! И, как я знаю, она не ровно к тебе дышит еще со школы! Любит она тебя, дурака! Поэтому и замуж до сих пор ни за кого не вышла! А ты совсем не хочешь ее замечать. Совсем ты заболел этой чеченкой! Зачем тебе эта мусульманка?! Ну, что же ты за человек такой, а?!

Дааа… не уберег я тебя, сынок. А ведь я тебя предупреждал, сколько же раз предупреждал не связываться с этими Кушаговыми!

Да что же это я сейчас такое мелю! Ведь ты же живой, сынок. Просто ты решил взять передышку, хорошенько подумать — вот и все! А я, старый дурак раскудахтался, как курица! Ты прости меня, Арсенджан. Я просто боюсь за тебя… Я знаю, ты выкарабкаешься! Я в этом просто уверен! Ты же сильный человек! Ты же мой сын! Да и Бог нам поможет! И потом, ты же должен выполнить свой сыновий долг — жениться на хорошей девушке… нашей веры, подарить нам с твоей мамой хотя бы пару внучат… Пусть это будут мальчик и девочка. Как бы я хотел, чтобы нашей невесткой была Ануш!

Мне Ануш только что в коридоре сказала: «Дядя Армен, я готова жизнь за Арсена отдать, лишь бы он был жив. Я готова боль его принять, лишь бы он живой был!» Я чуть было не разрыдался, когда услышал такое, когда посмотрел на ее покрасневшие от горя глаза. Еле сдержал себя при ней. Обнял ее впервые, как дочь родную. Поцеловал в лоб и быстро развернулся и ушел, чтобы она не увидела моих слез. Мои слезы только ты можешь видеть, да бабушка твоя. Я и при матери твоей не плачу. Держусь. Она не должна видеть меня слабым. А как же мне хочется волком выть и рыдать, если бы ты знал, Арсенджан!

Вот уже несколько дней Ануш подле тебя — и днюет, и ночует возле твоей больничной койки, молится за тебя. Сейчас вот сидит в коридоре, пока я здесь с тобой. Ну, а где эта твоя Айман?! Ну, что тут поделаешь! Нет, Арсенджан, не пара тебе эта чеченка, не пара! Слышишь меня? А? Просто ты еще молодой, многого не понимаешь… А я-то знаю! Я-то уже пожил на этом свете!

(Вполголоса сам с собой). Ох, уж эти Кушаговы! Вы у меня еще поплатитесь! Ей-богу, поплатись! Я знаю, это ты, Давуд, отец чёртового семейства, это ты подстроил аварию моему сыну! Это ты во всем виноват! Это ты не хотел, чтобы мы породнились! Это ты не хотел отдавать свою Айман за моего Арсена! Я догадываюсь, ты и сыновей своих к этому чертовому делу подрядил… своего старшого, этого кривоносого Гайира, и этих двух тупорылых Джовхара и Заура. Все вы у меня поплатитесь по полной, ежели мой сын не выживет… Как говорится, око за око, зуб за зуб! Я — не я буду, если я всю вашу породу не изведу! Вы, собаки, не только мне боль причинили, вы и Карину, мать сына моего, можно сказать угробили. Она из-за вас на двадцать лет постарела! Скоты! Звери! Ох, как вы поплатитесь! Кровью своей умоетесь, если… Видите ли, им вера наша не подходит! Да это ваша вера нам не подходит!

(Отец видит, как у сына пошевелись пальцы на руке) Что?! Ты пошевелил пальцами, Арсенджан? Ты хочешь что-то мне сказать, сынок?! Может, я что-то лишнего сказал?! Ты посмотри, ты снова пошевелил пальцами… Ну, прости меня, Арсенджан, я просто зол на этих Кушаговых. У меня аж руки трясутся… Я готов их своими руками порвать! Вот, поэтому у меня все это и вырывается из больной груди. Ты меня прости, Арсенджан, просто я не могу своей болью поделиться с твоей матерью, она и так страдает, горем убитая… Болеет она сильно… с тех пор и заболела, как только ей сообщили об аварии. У нее нервный срыв. Кормят твою маму врачи таблетками… Говорят, что эти таблетки память отшибают. Но я думаю, она живет пока лишь надеждой, что ты откроешь глаза… ты встанешь и пойдешь… ты выздоровеешь. Сынок, ты обязательно выздоровеешь. Ты же мой сын!.. Встанешь, а? (Лежащий опять пошевелил пальцами). Ну, вот, сынок, ты опять пошевелил пальцами. Значит, ты вновь встанешь на ноги! Я в этом уверен! Просто ты решил передохнуть малость. Я это знаю, Арсенджан.

Вот, лежишь ты, сынок, на этой больничной койке, прикованный к этому аппарату (аппарат искусственной вентиляции лёгких). Он заставляет дышать твои легкие… Самостоятельно ведь ты не можешь пока дышать! Так что, слава Богу, поддерживает этот аппарат твою для нас с твоей мамой драгоценную жизнь! (Мужчина оборачивается к аппарату). Спасибо тебе, аппарат! Спасибо тому, кто изобрел тебя (Первая модель ИВЛ была разработана в конце 1920-х гг. врачом Филиппом Дринкером при участии педиатра Чарльза Макханна для лечения больных полиомиелитом). Видать, это был очень хороший человек. (Сам себе). Дааа… надежа умирает последняя…

Ты поправляйся, сынок! Ты же знаешь, мернем джанит (отдам жизнь за тебя). Цавыт танем (возьму боль твою).

Ты же еще такой молодой — тебе даже и тридцати еще нет! Тебе жить и жить… Так что, мы еще с тобой должны выпить хотя бы одну сотню ведер вина, съесть стадо баранов и три пуда соли…

Столько хочется тебе сказать, сынок… Когда ты был здоров, я мало с тобой говорил. Все был занят делами. А теперь я понимаю, какой и я был дурак!

Ты меня прости, что я тебя даже своим помощником не поставил. Просто я хотел, чтобы ты начал с низов, опыта поднабрался. Это я чисто по-отечески, Арсенджан. Ты только живи, сынок, на радость нам с твоей мамой.

Когда ты снова будешь здоров, я тебе обещаю, я буду больше проводить времени с тобой. А что до дел, то они никогда не кончатся. И да, когда ты придешь в себя и встанешь опять на ноги, я все дела передам тебе. Я тебе обещаю, Арсенджан! А сам уйду на покой. Ну, не сразу, конечно, так как ты нам с твоей мамой задолжал внуков… Ты обязан подарить на внуков! А вот, когда появятся внуки, я уже полностью и уйду на покой, и всеми делами ты и будешь заправлять только сам.

Живи долго, Арсенджан! До свидания, сынок!..

19 января, 2022 год.