Пускай твердят вокруг, что всё пропало.
Мне, в общем, наплевать и растереть.
В десятый, сотый раз начну сначала,
Не дав ни сердцу, ни душе своей истлеть.

И пусть болит от окровавленных ладошек,
Но мою веру в жизнь не одолеть.
Чем больше ставите сегодня мне подножек,
Тем выше завтра я смогу взлететь.

(Отрывок)

А пусть сейчас начнется красивый листопад… Так, чтоб листочки с дубов, каштанов и клёнов как разноцветные бумажные самолетики падали на красивые городские газоны, на еще не успевшую пожелтеть травку. И дождик. Такой теплый-теплый. Чтоб капельки его можно было ловить в ладошки, чтоб дождинки стекали по лицу и нежно щекотали кожу. А потом чтобы подул легкий и прохладный осенний ветерок. Чтоб он в красивом хороводе кружил багрово-желтые листья по дорожкам парка, по тротуарам, по зеленой траве газонов…
… И сдувал из моей жизни всё лишнее, всё, что тревожит, печалит, что не дает спокойно уснуть.

Из архива (Сборник «El corazon en el plato», 2010)

Это мучительно. Ты всё время пребываешь в одном и том же состоянии не жизни, а существования. Ты просыпаешься, пытаешься что-то сделать, но не потому что хочешь этого, а потому что знаешь — так надо. Ходишь на работу, потому что так надо. Ешь, потому что так надо. А ночью ложишься спать. Потому что так тоже надо. И только между всем этим существованием мои мысли о той, о которой никто не знает. Ничего конкретного. Просто мысли. Просто лучики света…

Подножки жизни?
Ложь?
Обманы вьются,
Вонзаясь в спину острыми плетьми?
Здесь девяносто пять из сотни пусть сдаются,
Но я — среди оставшихся пяти!

(Отрывок)

Говорят: это женщина — сильная!
А, как вы думаете, это — легко?
НЕТ! СИЛЬНАЯ ЖЕНЩИНА, тоже — ПЛАЧЕТ… сначала внутри, очень долго… А потом… когда ВСЕ НАДОЕЛО — она отключает телефон, интернет, закрывается в пустой квартире и рыдает громко, с надрывом — иногда кричит криком затравленного зверя… Для чего? Спросите вы.
А ДЛЯ ТОГО, ЧТОБЫ ЗАВТРА — СНОВА УЛЫБАТЬСЯ. ПОТОМУ ЧТО ОНА ЖЕНЩИНА — СИЛЬНАЯ!