Градус декабря взметнулся от слабоватого портвейна до кое-где категоричной строгой водки, прозрачной, как байкальский лёд…
А в голову вернулся Бродский, заходящий зимой чаще, чем в наивные летние времена: «…Жизнь моя затянулась. Холод похож на холод,
время — на время. Единственная преграда —
теплое тело»…
Так и есть.
Простывают не теми морозами, что стучат за окном бодрой дробью и лезут под пальто с той же степенью неудовольствия, как делают это нелюбимые и нелюбящие руки.
Простывают в холодных глазах и словах.
В одиноких коридорах пустых ожиданий.
В оглушительном шуме хронической лжи.
В нелюбви… в нелюбви… в нелюбви…
Согреваются в тихой нежности.
В такой же тихой радости возвращаться туда, где ждут.
В неозлобленной свободе быть только с собой.
И в таланте не мстить даже тем, у кого паранойя вредить…
Вот, пожалуй, и всё.
Продолжайся, зима… продолжайся.