Доживая свой век
Три года назад я закончила учиться, устроилась на работу и сняла первую самостоятельную квартиру. Вторичку в старом тихом районе с уютным, утопающим в зелени двором. Первый раз я увидела их одним дождливым утром. Была суббота, торопиться мне было некуда. Прихлёбывая кофе, я стояла у окна. Серый дождь, серые лужи, даже зелень потускнела. Двор был пустынный, видимо никому не хотелось вылезать из тёплой постели в такой сырой выходной. И тут я заметила их. Совсем старенького, ссутулившегося дедушку в старом жёлтом дождевике и резиновых сапогах и его спутника — белого кучерявого пёсика. Пёс тоже был облачён в подобие дождевика вырезанного из простого полиэтиленового пакета. Они медленно брели по двору, огибая лужи. Было видно, что дед наклоняется к псу и что-то ему говорит. Пёс поминутно оборачивается и внимательно смотрит на своего хозяина. Они показались мне такими милыми. И, в то же время, всё это выглядело так грустно. Мне подумалось, а что, если у дедушки нет никого, кроме его пса? И им дома бывает нестерпимо одиноко, поэтому они вышли на прогулку даже в такую погоду? Пока в голове моей проносились щемящие душу картины, дедушка и пёс скрылись в соседнем подъезде. Я решила, что при удобном случае попробую заговорить с дедом. Наверняка, у него есть дети, внуки, а, может, и правнуки, которые его навещают.
В следующий раз я встретила своих соседей, когда утром буквально выбежала из подъезда. Проспала на работу. Они стояли на своём крыльце. У деда в руках был пакет с эмблемой магазина. Видимо они только что вернулись с прогулки. Конечно, я стрелой пронеслась мимо, даже не поздоровавшись. Уже потом, заворачивая за угол, я обернулась. Они всё ещё стояли, глядя на так же спешащих мимо людей. И мне опять стало как-то очень грустно. Вот уж в следующий раз я точно подойду — пообещала я сама себе.
Потом я видела мою «печальную парочку», так я стала называть деда с псом про себя, ещё несколько раз из окна. Когда они неспешно прогуливались по двору. Но всё не решалась выйти к ним. И вот однажды я возвращалась с тренировки. Дедушка с псом вновь стояли на крыльце своего подъезда. Я решилась и, улыбаясь, сказала, что-то вроде:
— Какой милый пёсик. Не кусается? Можно погладить?
Дед на мгновение растерялся. Потом, смущённо ответил:
— Это Рекс. Он совсем не кусается. Даже рычать не умеет, очень добрый. Конечно, можно погладить.
— Для Рэкса он кажется слишком маленьким. — Рассмеялась я. — Ему бы больше подошло Тобик.
— Сын подарил нам с женой, десять лет назад. Чтоб не скучно было. Имя тоже он выбирал.
После этих слов я сразу же успокоилась. Оказывается, у деда есть и жена и сын. Но тут он продолжил тихим, уставшим голосом:
— Подарил и уехал, далеко, в другой город. А жена умерла через два года. Одни мы с Рэксом остались.
— Что ж вы не поедете к сыну? — Вырвалось у меня.
— У него своя семья, дела, работа. Не хочется быть обузой. Да и не зовёт он… — Дед замолчал, глядя на Рэкса, который восторженно вилял хвостом, явно радуясь моим поглаживаниям.
— Может быть, вам помощь какая-то нужна?
— Нет, нет. — Беспокойно и торопливо ответил хозяин Рэкса. — Мы справляемся. Вот и в магазин. — Дед показал на пакетик с продуктами. — И по дому. Одиноко только бывает, но мы и к этому привыкли. — Дед снова посмотрел на Рэкса, как будто ища у пса поддержки.
Мои бабушки и дедушки умерли, когда я была ещё маленькой. Родители благополучно жили за городом. Я и брат навещали их часто. У брата было уже двое своих детей, которые часто гостили у бабушки с дедом. Я на мгновение представила, что кто-то из моих близких вот так останется совсем один. И будет с грустью стоять у крыльца, наблюдая за прохожими, которым нет до тебя никакого дела. Но и сказать сейчас просто так: «Давайте я буду вашим другом» я тоже не могла.
— Может быть, вам нужна какая-то помощь? — Повторила я, совершенно не зная, что ещё сказать.
— Спасибо. Приходите лучше в гости. 23 квартира. — Ответил дед и я выдохнула.
С тех пор я стала заходить в гости к Алексею Ивановичу, так звали дедушку. Раз или два в неделю. В квартире было скромно, но чисто и вполне уютно. Иногда я приносила угощение для Рэкса или пирог к чаю для Алексея Ивановича. Он много рассказывал о своей семье, показывал фотографии сына, внуков, которые у него тоже были. Видно было, что он очень гордится ими, не смотря ни на что. Рассказывал о покойной жене, о молодости. Ему было 83, было видно, что делать что-то ему уже не просто. Но он всегда так оживлялся с моим появлением. Ставил чайник, доставал старые кружки с красивыми цветами и заварочник. Чай из пакетиков не признавал.
Помню, мне было так жаль, что Алексей Иванович останется один с Рэксом на Новый год. Я уезжала к родителям. Купила Алексею Ивановичу новый свитер, а Рэксу лакомство в виде большущей кости. Алексей Иванович скромно признался, что тоже приготовил мне подарок и достал из серванта шкатулку. На мягком зелёном бархате лежала брошь. Серебряная брошь с янтарём — изящный цветок. Не думаю, что она дорогая, но она была дорога ему как память. Это была брошь его жены. Я отказывалась принять такой особенный подарок, но Алексей Иванович искренне настаивал. И я сдалась.
Вот так мы и дружили. До следующего лета. Было начало июля. Я поздно возвращалась домой с прогулки. Было по-летнему светло. У соседнего крыльца беспокойно крутился Рэкс. Он жалобно поскуливал, а увидев меня, бросился навстречу. Поводка на нём не было. Меня сразу же охватило предчувствие чего-то нехорошего. Я поспешила к подъезду. Закрыто. Домофон Алексея Ивановича не отвечал. В конце концов, мне удалось дозвониться до кого-то из соседей. Дверь в квартиру Алексея Ивановича была приоткрыта. Видимо, в эту щель и проскользнул Рэкс. Как потом оказалось, сам Алесей Иванович лежал в коридоре за дверью. Уже мёртвый. Ему стало плохо, когда он собирался на вечернюю прогулку с Рэксом. Врачи сказали, что его было уже не спасти, даже если бы я нашла его раньше. Участковый позвонил сыну. На похоронах почти никого не было. Я, Михаил Алексеевич, сын Алексея Ивановича, да ещё пара каких-то дальних родственников. Михаил Алексеевич коротко поблагодарил меня, что помогала по-соседски. Я спросила, что будет теперь с Рэксом. Он задумался:
— Сдам в приют, наверное.
Я попросила оставить Рэкса мне. Не знаю, правильно или нет, но я сняла квартиру в другом районе. Мне показалось, что так будет лучше для Рэкса и для меня. Чтоб ничего не напоминало. Раз в год мы ходим на кладбище. Алексей Иванович похоронен рядом с женой. Не заметно, что за могилами кто-то ухаживает, кроме меня.
Рэкс уже стареет по собачьим меркам. Иногда я смотрю на него и думаю, сколько таких стариков, как Алексей Иванович, доживают свой век одиноко, даже без такого близкого существа как кот или собака. Хорошо, что Рэкс и Алексей Иванович были друг у друга.