По сбивчивым мгновениям реалий,
доподлинным и даже чуть тоскливым,
вернуться бы в то время, где мирами
казалось всё ранимое, мотивом…

Я на себя все дни твои примерю
в потоке одномерных ожиданий,
давно храня в себе иную меру
твоих всепоглощающих желаний.

Касания запястьями, интригой,
по уголкам размашистых иллюзий…
Твоею быть ведическою книгой…
Но понимаю: мы всего лишь люди.
… показать весь текст …

Остановится время для нас
Или вызовет новую бурю…
Не оставить тебя про запас,
Оттого иногда бедокурю…

Календарь не сверстать из затей,
Бесконечно запущенных выгод…
Меркнет марево скрытых страстей,
Не имеющих визы на выход.

Бьёт гуляющий ветер в окно,
Да сквозняк притаился завидно.
Приласкалась к тебе я давно,
Как потеря, которой не видно.
… показать весь текст …

Пока касанья ветерка
разгладят утро, как рубашку,
в ладонях неба облака
лежат в пелёнках, нараспашку.

И понимаешь старика,
крупицы жизни извлекая.
Судьба от «здравствуй» до «пока»
несёт стремглав — она такая.

Что остаётся тишине,
где обесцвечены разлуки,
произносимы не стене
те, не случившиеся скуки?
… показать весь текст …

В пухлой колоде засаленных строк
истин прозябающих
ты — игрок беспечный
или крупье под счастливым числом.
Соблюдаешь этикеты
от стоптанных предрассудков
до высоких мод.
Живёшь, словно долговечней ледниковых валунов
и устойчивей пирамид…
Воздух глотаешь, как в детстве, кленовый,
но он почему-то уже не лечит.
И ты выбрасываешь часы.
Времени больше нет.

Мне давно уже в счастье не верится.
Но когда собирает пчела новый мёд, —
на крупинках проснувшихся вереска
то, обратное, доброе время течёт.

Копошится неловко в заборах дум,
медоносом растёт, за рекой томится.
Табаком запасается дед Наум,
ледяною водой дышат в нос криницы.

Расстилается бренная ширь и гладь.
Вне пространства сочится лето мерное,
невозвратного детства силясь догнать
след в сандалиях вересковых времени.