Уборщицу — пьянчyжкy Оленьку, в магазине жалели. Все продавщицы знали, что на работу к восьми утра она приходила опухшая, но трезвая. Мыла пол, протирала двери, забирала из холодильника просрочку, отложенную ей «девочками» и уходила на рынок покупать очередной «шурфик».

Только я, старая заведующая, помнила, что когда-то уборщица была не просто Оленькой, а Ольгой Дмитриевной и моим замом. После гибели мужа и дочки в автомобильной аварии, Ольга из цветущей 35-летней женщины превратилась в серую тень. Все начиналось с «пары рюмочек для сна». Дальше — больше. Я терпела, уговаривала. Но потом Ольга «попалась» на глаза комиссии, и ее уволили.

Через пару месяцев я застала ее на рынке в компании таких же женщин, перебирающую овощи, и предложила прийти в магазин уборщицей. Но с условием — на работу трезвой, а потом делай, что хочешь. Ольга согласилась.

В тот день за Ольгой увязалась маленькая дворовая собачка. Видно унюхала доносившийся из пакета запах сосисок. Она, то забегала вперед, то чуть отставала. Ольге стало жаль маленькую лохматую собачонку, женщина достала из пакета сосиску и дала собачке. Та обнюхала добычу, вильнула хвостом и куда-то убежала с сосиской в зубах.

Так продолжалось три дня. И Ольгу заинтересовало, почему собака не съедает сосиски или колбасу сразу, а убегает. «Может у нее там щенки?» — подумала женщина, и вместо обычной дороги на рынок, пошла за собачкой. Зверушка свернула в заброшенные гаражи. Ольга, тихонько, чтобы не испугать малышей свернула следом. Ее глазам предстала душераздирающая картина.

В гараже, на куче тряпья сидела чумазая девочка. Собака положила сосиску перед ней, и виляя хвостом села рядом. Девочка разломала сосиску пополам, одну отдала собачке, а вторую стала, жадно есть сама.

Ольга охнула. Девчонка вскочила на ноги:

— Тетенька! Это не я! Это Шпунька своровала!

— Да что ты, деточка! Я сама твоей Шпуньке сосиску дала! Хотите, я вам еще дам!

— Правда?

— Правда! А хотите идем со мной, я вас супом накормлю. — Ольга еле сдерживала слезы.

— Ага, а потом ментам сдадите! А те в детдом! — недоверчиво протянула девочка.

И тут Ольга вспомнила, какая неприбранная и запущенная у нее квартира с кучей бутылок стоящих под столом, и вдруг легко согласилась:

— Ну не хотите — не ходите. Я завтра еще принесу.

Весь день, забыв про выпивку и голод, Ольга отдраивала квартиру. Потом собрала в пакет кое-что из дочкиных вещей и легла спать. Ночь она спала беспокойно. Снилась покойная дочка, и девочка из гаражей, и Шпунька.

Утром весь магазин удивлялся. Уборщица пришла в магазин какая-то посвежевшая, а взгляд больше не был пустым и потерянным. Она быстро убралась, схватила из холодильника продукты и застенчиво подошла к кондитерскому отделу:

— Маш, мне б конфет грамм двести.

— Карамелек, что ль на закусь — заржала дебелая девка Машка.

— «Белочки» взвесь! — насупилась Ольга, — да смотри, что б свежая была!

Схватила конфеты и выскочила из магазина. «Влюбилась что ли?» — сплетничали продавщицы.

А за углом Ольгу уже ждала преданная Шпунька.

Через три дня женщине все же удалось привести Лизу, так звали девочку, домой. Вымытая и переодетая девочка чинно пила чай и рассказывала, как родители погибли в отпуске, а у бабушки ее забрали, потому что бабушка старенькая и больная. Как плохо было в детдоме, и Лиза сбежала, и если опять туда попадет, опять сбежит. А Ольга слушала и украдкой вытирала слезы.

Утром Ольга решительно постучала ко мне:

— Лариса! Ты должна мне помочь!

— Оль, я прям тебя лет семь назад вспомнила, какая ты была! Ну, садись — рассказывай.

Ольга рассказала мне и про Лизу, и про Шпуньку.

— У тебя же есть связи! Помоги мне опеку оформить.

Сколько пришлось бегать по кабинетам, что б доказать, что Ольга «четвероюродная тетка» Лизы, это отдельный рассказ. Но теперь они счастливо живут втроем: Ольга, девочка Лиза и мудрая собачка Шпунька.