Всю горечь неизведанной печали,
Она страшней взбесившихся стихий,
Крик чаек, день, в котором развенчали,
Оставь себе, мой несравненный Вий.
Насытившись дарами, покидаю,
Избыточность терзаний тот же грех,
И в прошлом потеряв, я обретаю,
Святое право на последний смех.