Промокшее небо висит простыней на веревке
Луча заходящего… Вечер крадется лугами.
А следом и ночь пробирается шалой чертовкой,
Плутая околицей между домов и стогами.

Меняются краски… Всё глубже, рельефнее тени.
У звуков нечаянных — тише, приземистей ноты.
Спеленуто тело расслабленно-мягкою ленью —
Морфей открывает свои золотые ворота.

Пора отдохнуть, под подушку запрятав тревоги.
Под песню кузнечика в шелковых ласковых травах,
Под взгляд неусыпный — вон месяц в окошке двурогий.
Под запах с реки златоглавой и нежной купавы…
… показать весь текст …

Незваной гостьей вы пробрались в жаркий сон,
Где лепестками розы раскрывались,
Снимая боль и вечную усталость…
Прелестным был пылающий бутон!

И был я счастлив, — знает бог и видит бес!
Да и она… Что сердцем завладела…
Жаль, праздный сон был нарисован мелом.
К рассвету улетучился. Исчез.

Вы были голубем в плывущий мой ковчег, —
Скользил он в никуда волнами сплина.
В руках нежнейших мог я стать хоть глиной,
Предметом вожделенья и утех.
… показать весь текст …

Солнце мёдом течет, и желтеет вдали Хуанхэ,
в небе легкие птицы из сказки, — воздушные змеи.
Что ты знаешь о вечно постыдном, но сладком грехе,
если не обнимал в полнолунье доступную фею?

Бес её выплетал из натянутой пряжи луны,
из горячих интриг… Для утех неразборчивых денди.
И она к ним являлась в холодные зимние сны.
И не в сны, если верить старинной китайской легенде.

Линг* всегда молчалива, покорна, и взглядом тиха
с тем, кто ласков, кто груб, с тем, кто ищет защиты, покоя.
Проболтаешься…
… показать весь текст …