— Таки здравствуйте, мсье Яша. Как Ваш гастрит?
— Мадам Роза, или мы с ним рады Вас видеть! Это такое счастье, шо моё сердце хочет вырваться из груди и порхать под потолком, як пришибленная птица.
— Мсье Яша, держите Ваше сердце в его отведённом помещении, зачем мне птица над головой, у меня новая шляпка. Если Вы хотите порадовать опытную женщину, так отставьте в покое распускать внутренние органы и предложите шо-то неожиданного.
— Мадам Роза! Таки у меня есть показать Вам такое предложение, шо отказаться от посмотреть и потрогать будет сумасшествием.
— Ах, мсье Яша, порядочная женщина разве может позволить себе такое удовольствие?
— Об чём Вы говорите, мадам Роза? Выбросьте из головы переживать за моральный облик и дайте волю своему желанию.
— Мсье Яша, я таки с интересом взгляну на Ваше предложение и даже охотно его пощупаю, но шо я скажу мужу, когда он расстроится?
— Почему он должен расстроиться, мадам Роза? Или мсье Додик не видит этих шикарных форм лучше всех нас? Весь город спит и видит, а он не видит?
— Вы таки думаете, шо он не будет против? И шо если он таки да будет против, то мне отыщется шо сказать ему за его скандальный характер?
— Мадам Роза, я таки уверен, шо на этом характере не останется живого места, если он только подумает против.
— А мне потом не будет жалко за мою доверчивость и безотказность, мсье Яша?
— Вы таки меня обижаете. Или я хоть раз обманул ожидания женщины?!
— Боже ж мой, мсье Яша, моё сердце уже бьется так сильно, шо слышит весь город. Не томите, показывайте Ваше предложение.
— Ах, мадам Роза, не дышите так часто, уже совсем не надо меня больше уговаривать. Я же иду Вам навстречу всем моим целиком и полностью, не взирая на Ваши…
— …целлюлит и полноту.
— Боже упаси! Или я не понимаю за роскошных.
— Мсье Яша, таки хватит слов.
— Смотрите сюда, мадам Роза, и начинайте широко улыбаться. Прочь покровы. Внимание! Сейчас…
— Мсье Яша, если у Вас и там птичка, то я уже не сильно удивлюсь, но моё горе не будет иметь границ, так себе и знайте.
— Вуаля!
— Ой, мне плохо!
— Шо мы имеем сказать за форму?
— Ой, я сейчас умру! Шо можно сказать за такую форму? Это ж таки форма!
— А шо Вы имеете сказать за размер?
— Ой, я больше не могу! Шо можно сказать за этот размер? Это ж таки размер!
— Так у этого скромного мсье есть, шо хочет женщина и Вам совсем нечего сказать за наоборот?
— Мсье Яша, шо ж Вам не стыдно доводить больную женщину до приступа!
— Слушайте сюда, мадам Роза, и не брешите себе — или это можно не хотеть?
— Ах, мсье Яша, Вы заставляете меня забыть за здоровый цвет лица. Эта багровая бледность таки вся на Вашей совести.
— Нет, конечно, мадам Роза, Вы можете заставить себя отказаться от счастья, которое само стоит на Вашем горизонте.
— Вы способны уговорить камень, мсье Яша, шо уже сказать за слабую женщину. Пускай это аморально, но я не имею сил не пойти у Вас на поводу. Давайте же скорее где раздеться!
— Святые слова, мадам Роза, и пускай ребе Шмулик гонит меня из синагоги, если Вы хоть на секундочку пожалеете за содеянном.
И галантерейщик Яков повернулся к помощнице:
— Дина, золотце, помогите мадам Розе примерить этот французский пеньюар и нехай пан Додик бросит в меня камень, если каждый мужчина в нашем городе не мечтал бы видеть свою цыпочку в таком кляре!