Она писала письма… Каждый раз
В сельпо бумагу, ручки покупала.
И, над листком склонившись, как сейчас,
Она сыночку с дочкою писала.
Как тихо в доме… В этот поздний час
Свет лампы керосиновой приглушен,
И кажется старушке каждый раз —
Ей письма эти облегчают душу.
«Ну, вот, кажись, и отписала всё,
Навроде ничего не позабыла…»
Морщинистой рукою письмецо,
Погладив, за икону положила.
Послать его бы, только вот куда,
Ни дочь, ни сын ей адресов не дали.
«Зачем? Ведь не приедешь никогда,
Да и писать ты будешь нам едва ли…»
Она лишь записала телефон
«На всякий случай, если что случится…»
Но только невостребованным он
Всё там же, за иконою, хранится.
В окошко грустный устремила взгляд…
«Что ж позабыли вы ко мне дорогу?..
Как вас хочу обнять, родных ребят…
Не ровен час, уйду, не свидясь, к Богу…»
Ветшала память, только всё же дни
Обрывками счастливыми всплывали,
Как в детстве были ласковы они
И мать всегда с любовью обнимали.
А за окном опять метель мела,
И завывал в трубе разбойник-ветер…
Старушка в первый день весны… ушла.
Спокойно, тихо отошла под вечер.
Соседи отыскали телефон,
Что был написан почерком корявым
«На всякий случай…» Вот случился он…
Сказали детям: «Нету больше мамы…»
Приехали… Что ж, им Господь судья…
Деревней всей старушку провожали,
Она была им больше, чем родня,
Слов много тёплых все о ней сказали.
Ушли соседи… Сын и дочь альбом
Что найден был в шкафу, вдвоём листали,
И вдруг они в коробке под столом
И за иконой… письма увидали…
Шок!.. Эти письма — им!.. Был в горле ком…
Рыдать хотелось!.. Изнутри знобило…
Читали молча, чувствуя нутром,
Как старенькая мама их любила…
Рассвет подкрался… И лежат горой
Любовью переполненные письма…
И состояние — хоть волком вой!
Жаль, что случилось это лишь… на тризне.