К холмам склоняясь, солнце не остыло,
Был жаркий вечер долог, воздух чист,
Я верую, всё точно так и было,
Как мне поведал Твой евангелист.
Но знаю, даже он смотрел на реку
И сомневался, думая опять
О том, что не под силу человеку
Ни править ветром, ни грехи прощать.
Так кто же Он, в сандалиях истёртых
Несущий всем свою Благую Весть,
Даруя хлеб и воскрешая мёртвых?
Ты отвечал одно: «Я Тот, кто Есть».
Садился вновь на камень придорожный
И говорил со всеми до темна.
Но Истина настолько невозможна,
Что выдумкой не может быть она.
Как может оказаться в смертном теле
Причина жизни, сущая во всём?
Как явлена она? И неужели
Мы все теперь, и вправду, не умрём?
Терзался так от внутреннего спора,
Крестясь и выходя в ночную тьму,
И тот, кто нынче в сумраке собора
Распятью поклонился Твоему.