Немощность
Бывают потрясающие ситуации. Скептикам трудно понять, потому что они, скептики, привыкли к своему узкому подвальному окошку.
Молодая девушка. Ей всего двадцать лет. Красивая и стройная. Работает где-то менеджером. Так пытается зарабатывать. Осваивает профессию. Ей нужно научиться общаться с людьми, понимать их. И еще не бояться самого общения. То есть нужно быть свободной и приветливой.
Учиться в вузе ей не на что. Да и некогда. У нее нет родителей. Вернее, физически они есть. Но их нет в жизни этой девушки.
Поэтому она рассчитывает только на себя.
Она живет в однокомнатной квартире. Под одной крышей с родной бабушкой. Ей далеко за девяносто. И она плохо соображает. И почти не ходит. Ножки и ручки у нее высохли. Как прутики. Чтобы сделать несколько неуверенных шагов, ей приходится опираться на устойчивый костыль с четырьмя «лапками».
Бабушку, конечно, нужно кормить. Причем вовремя. Она сидит в кресле у окна, и девочка приносит ей завтрак, обед и ужин. Всегда в одно и то же время. И бабушка следит тревожными глазами, как правнучка ставит на стол тарелки. У нее булимия, и она забывает, что кушала. Поест — и как будто не ела. Дай еще, как говорится.
Семья у них странная. И не поддается описанию. Сказать нельзя определенно, почему девочка, видимо, правнучка, осталась наедине с почти выжившим из ума человеком.
Утром она старушку обрабатывает — вы понимаете. Затем кормит, «облекает» ее в памперсы и спешит на работу. Осваивает профессию и учится общаться с людьми. Потому что ей нужно зарабатывать.
В обед понимающее начальство разрешает начинающему менеджеру сгонять домой. Нужно поесть самой и покормить старушку. Хорошо, что недалеко.
Ставит на стол тарелку, а бабушка следит голодными глазами за каждым ее движением. Покормит, проследит, обработает — и снова на службу.
Вечером все повторяется. Иногда она бабушку купает.
Старушку нельзя назвать спокойной. Она может раскричаться, бросить в пространство беспокойные злые слова. Или ночью примется медленно ходить по комнате, стуча палкой. И тогда девушке кажется, что она делает это нарочно. Что происходит в ее больной голове?
Вечером на гулянку не уйдешь. И на выходные с друзьями на природу не уедешь. И к себе не пригласишь. Потому что молодые глаза мальчиков и девочек — друзей — не должны видеть убогую кричащую старость. Молодость и дряхлость несовместимы, так как это разные полюсы жизни. Несовместимы, только не у этой девочки.
Но она не жалуется. Она говорит, что, как зеркало, отражает старческий негатив и старческие болезни. Поэтому к ней ничего не прилипает. Конечно, можно говорить, что ты зеркально все отражаешь. Говорить можно. Почему нельзя? Только имеется и невысказанное. То, чего невозможно высказать. Оно внутри — в глубине души.
И сердиться тоже нельзя. Так может легко появиться злоба. А от злобы до ненависти только один шаг. А как можно ненавидеть высохшее старческое тельце, которое за себя не отвечает? Ненависть разрушает того, кто ненавидит. И девушка это интуитивно понимает. Не умом — потому что ум все-таки достояние опыта, прожитых лет, а именно интуитивно. Чувствует, что по этой дороге ей нужно пройти до конца.
Наступает утро. Девушка умывается. Разогревает приготовленную с вечера еду. Кормит старушку. Быстро перекусывает сама. Затем нужно привести в порядок старого немощного человека.
Она включает этому немощному человеку телевизор — чтобы были звуки и было движение на экране. Берет пакет с памперсами — и на несколько часов уходит.
Да, бывают потрясающие ситуации. И скептикам трудно это понять. Потому что они, скептики, такого не переживали. Не испытывали. И вряд ли испытают.