Этот рассказ я посвящаю украинцам, о которых не написано в Википедии, но для меня и моей семьи они были и будут праведниками мира.
Первые дни Второй Мировой войны.
Ева Дубинская — моя бабушка,
Давид Дубинский — мой дедушка.
У них было пятеро детей. Надя (12), Леня (9), Митя (6), Рая (4), Маня (5 месяцев, умерла до войны).
Хмельницкая область. Немцы начали бомбить, не переставая. Страх и ужас были настолько сильными, что люди не успевали даже выйти из домов, а те, кто выходили, не могли бежать от ступора и погибали на месте.
Давид и Ева решили разделить детей и попробовать бежать разными путями. Давид решил взять на свою мельницу и спрятать там Митеньку и Раечку, а Ева должна была пробираться через поле с Леней и Надей.
Давид добрался до мельницы, но его, Митю и Раю взорвали сразу.
Ева, Надя и Леня бежали через поле под звуки взрывов в соседнее село или деревню, куда-нибудь, только подальше от этих ужасов. Многие не добежали, не дошли, так и остались на этом поле.
Пришли к знакомому соседу (тогда все друг друга знали и дружили), Ева попросила о помощи молодого Трохима Кондратюка, и тот сказал следующее:
— Надю отдадим Мане (украинке), я возьму Леню, а ты выбирайся сама, иначе все погибнем.
Ева поблагодарила Трохима (украинского парубка) и пошла. Ее палками погнали в Румынию.
Трохим работал на немцев, развозил молоко. А на чердаке 2,5 года прятал Леньку (моего папу). Когда Ленька заболел тифом, Трохим воровал у своих же молоко, но от Леньки не отходил. И Леньку вылечил, выходил, с «того света» вытащил. Он так полюбил Леньку (Мотря его сильно пила и не могла иметь детей), что просил и умолял согласиться быть его приемным сыном. Трохим убеждал Леньку, что евреям тут не дадут жить по-человечески. А Леньку он усыновит, и тот станет украинцем. Ленька отказался. Ленька хорошо знал и помнил свое прошлое.
После войны из всей династии Дубинских и их родственников выжили только четверо. Аделя (двоюродная сестра Евы), Ева, Леня и Надя.
Трохим, по-моему, отсидел два года тюрьмы, не помню точно. Но Ленька дал показания в суде, и Трохима отпустили.
Ева вышла замуж за Изю (был до войны секретарем комитета комсомола. Пошел воевать с первого дня и воевал до последнего. Его жену и дочек закопали живьем, самой младшей было 4 месяца. Сосед писал ему, что «земля как будто дышала и двигалась»).
И после войны все переехали во Львов. Ленька учился хорошо, но золотую медаль еврею не дали, а за серебряной он не пошел. Поступил во Львовский политехнический институт, после окончания института пошел работать на Львовский мотозавод. От простого инженера до замдиректора (выполнял работу директора, но евреи, видимо, были только замами). Вы можете не верить, но Леньку настолько любили и уважали на заводе, что никто и никогда его не обзывал. К деду Трохиму Ленька (и я пару раз была у него в гостях) ездил и помогал всю жизнь. И все родственники деда Трохима и соседи приезжали к нам. Бабушка Ева всех принимала, а папа помогал с трудоустройством.
А самое главное чудо у деда Трохима случилось в 1971 году. Он женился на Октябрине, и она ему подарила сына к 60 годам. Мы с Юркой одногодки и дружили с детства. После смерти деда Трохима и папы (они умерли один за другим) у нас оборвалась связь.
Перед смертью папа писал в газету про Трохима, я читала и плакала. Перед выездом в Израиль газету я не сохранила.
Моя соседка Коломиец Надя тоже еврейка. Ее спасла молодая украиночка Мария. Она только замуж вышла. А у соседей-евреев уже родилась маленькая красивая Наденька. Когда пришли немцы в дом евреев убивать, Мария успела спрятать девочку в сеновале.
Немцы вилами протыкали сено, чтобы проверить, есть ли кто живой. Бог Марию услышал, Наденька не плакала, и немцы ее не нашли. После Мария сожгла все документы Нади и ее родителей. Она удочерила Надю. Больше детей у Марии не было, но зато у Нади их было четверо, внуков 11, а про правнуков я еще спрошу!
Мы все выжили, и нас немало. И все это благодаря украинцам, которые ценили не национальность, а совесть и честь и под страхом своей смерти спасали жизни другим.