В семь пятнадцать у ворот собирается народ.
Собирается народ, едет за город завод.
Всем знакомая картина: за машиною машина,
Позади везут буфет. И чего там только нет:
Ящики с перцовкой, ящики с зубровкой,
Полмашины коньяка и бутылка молока
(Для шофера дяди Васи: в пьяном виде он опасен.)
Вот асфальт кончается-массовка начинается.
Начинается массовка, извлекается перцовка.
Городское население приходит в умиление:
— До чего же тут красиво!.. Винегрет, селедка, пиво…
— Зелень, зелень — просто чудо!.. Огурцов одних полпуда…
— А река-то, а река!.. В ней два ящика пивка…
— Ну, а воздух-то какой!.. Так и пахнет колбасой…
Сверху солнышко печет, упивается народ!
Продолжается массовка, открывается зубровка.
Оживились все вокруг: — Ты мне друг или не друг?
Если друг ты мне, тогда поцелуй меня сюда.
— У меня здесь шрам, ребята,-бык боднул меня когда-то.
Мне б сейчас того быка, я б намял ему бока.
— А для меня моя Матрена!-Недостаточно ядрена!
Я с ней больше не вожусь, я с ней завтра развожусь.
А на тех вон двух девицах я давно решил жениться!
Сверху солнышко печет, танцы требует народ.
Баянист был очень пьян, растянуть не смог баян.
Два помощничка, в момент, разорвали инструмент.
Развлечений маловато… Призадумались ребята…
И устроили бросок на соседний городок.
Городок был ничего, положенье таково:
Незамужние ткачихи составляли большинство.
Но когда ввалилась лихо разудалая орда,
Незамужние ткачихи разбежались кто куда.
А женатые ткачи похватали кирпичи…
Так закончился бросок на соседний городок.
— Нет перцовки— Нет перцовки.
— Нет зубровки— Нет зубровки.
— А коньяк— Весь в дяде Васе. Он теперь уж безопасен!
Если кончилась перцовка, значит, кончилась массовка.
А наутро на заводе разговор идет в народе:
— Зря не ездили вы с нами, там такой чудесный вид…
Так прекрасно отдыхали,-до сих пор башка трещит!