Предложение от Стаса Намина стать солистом рок-коллектива, который он собирает самым срочным образом, поступило через месяц после того, как жена не пустила меня «на дело». Группа «Цветы» только что вернулась с международного фестиваля в Америке, тамошний музыкальный менеджмент подкинул Намину идею-привезти за океан рок-коллектив, с которым можно заключть контракт и «показать» по Штатам. Мол, сейчас, в перестройку, интерес к Союзу в Америке бешеный, так что успех обеспечен. Мой лучший друг, когда я рассказал ему о предложении Намина, аж на стуле подпрыгнул: «Да ведь это исполнение того вещего сна! Помнишь, год назад тебе приснился? Мы ещё к китайцу ходили, чтоб он его растолковал!» Такое действительно было. И сон был, и мудрец-китаец. Мне снилось, что я парю на дельтоплане. Наяву же на этом «аппарате» я никогда не летал (и даже песню Леонтьева перепел много позже), но откуда-то знал, как с ним обращаться. То вниз планировал, то вверх, поймав воздушный поток, поднимался. Вдруг вижу: прямо по курсу летающая тарелка. Вся в мигающих разноцветных огнях. Из корпуса выдвигает я пластина, и я на неё опускаюсь. Распахивается дверь, я вхожу и оказываюсь в огромной комнате, по стенам которой рассредоточились гигантские живые тени. Одна из них у меня спрашивает: «Чего ты хочешь?» Я, подумав немного, отвечаю: «Сорок тысяч долларов». Тогда мне казалось, этой суммы хватит на всё: и на покупку инструментов для собственной группы, и на то, чтобы содержать семью, не тратя времени на подработку в ресторанах, а голос у тени глухой, низкий: «У нас они не в ходу. А вот внушить идею, за которую ты на Земле получишь сполна, пожалуйста.» Я говорю: «Хорошо, согласен на идею». Он спрашивает: «А куда тебя приземлить?» Я ответил: «Только не в Союз. У нас денег за идеи не дают!» А тень соглашается: «Ладно, высадим тебя в Америке». И вот я уже иду по улице с огромными, до самого неба, домами, кругом гудят машины, снуют люди. Полицейский, которому я пытаюсь объяснить, что приехал в его страну продать супер-идею, смотрит на меня как на сумасшедшего, но всё же приводит в большую аудиторию, где за парта и сидят учёные мужи-седые, с окладистыми бородами, в роговых очках. Я начинаю рисовать на грифельной доске какие-то векторы, графики и слышу за спиной восхищённый шёпот: «Гениально!» Продолжаю, что-то чертить, а сам про себя твержу: «Запоминай, что рисуешь, запоминай…» На одно мгновение оборачиваюсь к аудитории, а когда снова смотрю на доску, она отказывается абсолютно чистой и из законченного мной секунду назад чертежа я не помню ничего! Ощущение обиды и досады было таким острым, что я проснулся. В тот же день рассказывал про сон другу, и он отвёл меня к лекарю-китайцу, который умел толковать ночные видения. Старик высыпал на стол горсть древних монет, что-то над ними прошептал, окурил сизым дымом из трубки, а потом говорит: «Этот сон-необычный. Твоё астральное тело действительно побывал в гостях у существ с другой планеты. И всё, что они тебе напророчили, сбудется, если только ты не упустишь свой шанс». Но, я тогда ему не поверил. А в Америке, куда я поехал в составе группы «Парк Горького», этот сон вспоминал я не раз.