Ворона ждёт весны
и косится своим прорабским оком,
на ветку, где трепещет кривобоко,
измятый серый полиэтилен,
уже весенней новой стройки чает,
и пробует на клюв, и примечает —
от влажности, для плотности, для стен.
и лысую башку крылом щекочет,
и счастья для своих потомков хочет,
для птичьих мальчиков, для птичьих дочек,
для будущих дворовых многоточий —
Вороньих иронических колен!

Проходили цыгане. Проносили в авоськах детей,
Дети громко смеялись и пихались босыми ногами.
А меня не украли. Зачем им ещё и еврей.
Они сами цыгане.
Уносили детей. В пестрых юбках терялся пейзаж.
Подполковник не мог ничего, разводил рукавами.
Шли матросы из камбуза, полные съеденных каш
и ругались словами.
Тренировочным брассом уплывали на юг облачка,
с донесеньями в самую главную ставку
Рыболов у залива снимал удивлённо с крючка
удивлённую мавку.
У забора привязанный август облаивал школьный сентябрь,
Неукраденным детям оставалась лапта и пятнашки;
… показать весь текст …

О сперматозоид отважный,
Зачем ты, скажи, не погиб?
Чтоб с мартовской крыши гаражной
Упал я и ногу ушиб?
Чтоб алгебры дикой верлибры
Нелепой внимал головой?
Чтоб строки любого калибра
Вытачивал, как чумовой?
Чтоб корчился в пьяных отелях,
Скрывая в себе винегрет?
Затем, чтоб меня не хотели,
Зубовным ответствуя «Нет»?
Теперь торжествуешь: «Прорвался!»
И ты, это, собственно, я.
… показать весь текст …