Старушка сидела у постели мужа и мокрой тряпкой протирала его горячий лоб.
— Вась, я все признаться хотела и не решалась. Обманула я тебя, не мой ты муж!
Старик открыл глаза и удивлённо посмотрел на жену.
— Не перебивай только, а то вдруг расстанемся навеки, а я так и не расскажу. Помнишь, ты после войны в нашу деревню забрел случайно? Я тогда ещё остолбенела сначала, а потом на шею тебе кинулась. Перепутала. Очень уж ты на моего супруга был похож, только мне похоронка на него пришла, а тут ты, живой. Я подумала ошиблись бумажками и муж мой вернулся, кинулась к тебе, да тут же поняла, что обозналась. Краснела, извинялась потом и переночевать в сарае пустила.
Утром ты решил дверь в сарае починить немного, а на тебя балка возьми, да упади. Я уж думала и тебя хоронить придется, да смотрю дышишь — жив значит. Врача позвала, а он сказал крепкий мужик попался, только память чуток отшибло, а в целом легко отделался. Тогда я и решила тебе сказать, что ты мой муж. Мужик ты крепкий, видный, а после войны одной с двумя детьми не справиться. Сказала, а ты и поверил. Потом уже совесть мучила, да свыклись-слюбились мы с тобой и менять ничего не хотелось.
Сейчас вот только каюсь, что за тебя все решила то. Может жизнь твоя по другому сложилась бы.
Василий посмотрел на нее молча минуту и вдруг расхохотался.
— Дура ты старая, какая ещё другая жизнь, я ж тебя всю жизнь любил. Зашёл тогда в твою деревню правда случайно, зато остаться сам решил. Я ж как тебя увидел — влюбился сразу, а как подступиться не знал. Решил помогу немного по хозяйству, может приглядишься и не прогонишь, и тут эта балка как шандарахнет по голове — аж все потемнело. Очнулся и врач тут и ты хлопочешь около меня и попросил я его про амнезию наврать чуток, чтоб в твоём доме задержаться. Тут то ты меня и удивила с известием о муже, но я даже обрадовался, что мне придумывать ничего не придется.
— Дурень ты старый, — улыбнулась старушка. — Раньше сказать, что ль не мог? Хоть посмеялись бы вместе.
— Хотел, да как-то некогда было. То старших поднимать, то ещё троих младших мы с тобой народили, — подмигнул муж. — Так всю жизнь и таскали страшные свои тайны, а они оказались и не тайны вовсе.
— Хорошо, хоть сейчас выяснили, а то насмешили бы ангелов-хранителей своими рассказами, — сказала старушка. — Только ты, Вась, не помирай давай. Не оставляй меня одну тут, я ж не смогу без тебя.
— Чего ты нюни распустила, старая, все нормально будет, — успокоил ее муж. — Хорош около меня сидеть, спать ложись. Утро вечера мудренее.
Они легли, но она спала беспокойно. Видимо мысли о плохом метались в ее седой голове и мешали отдыхать. Утром проснулась ни свет, ни заря. Кровать пуста. Защемило тревожно сердце. Ан нет, сидит он на крылечке, курит. Выдохнула. На этот раз мимо прошла костлявая, значит поживут ещё немного, поскрипят вместе.