От скуки, с перепою ли
Иль просто от смятения
В густой толпе порою мне
Является видение:
Я вижу над безбрежною
Обыденностью дамскою
Твою улыбку нежную,
Твою походку царскую.

Но в полночь ошалелую
Ты пела песнь Давиду ли?
Любимая, несмелая,
Я так ему завидую.
Сквозь нашу муть житейскую
Найди и позови меня,
Принцесса иудейская
С волшебным древним именем.

От римского от ига-то
Умела высвобаживать.
Так научи, чтоб выгоду
Мне больше не выхаживать.
Но у меня нет алиби,
Что вновь плетусь с покупками.
А ты грядешь по Алленби*,
Играя макси-юбкою.

Я так устал оплакивать
Наш древний Храм с лампадами
И в каждой бабе лакомой
Твои черты угадывать.
И волочась за юбкою,
Твердить слова замшелые:
Моя надежда хрупкая,
Моя царевна белая.

Что Каины, что Авели!
Ведь ты не появляешься.
И я кричу: «Ограбили!»,
Но ты в толпе скрываешься.
И Храм не возвращается,
И я бегу по улицам.
И Дизингофф* качается,
И бАрмены волнуются.

Но в полночь ошалелую
Ту пела песнь Давиду ли?
Любимая, несмелая,
Я так ему завидую.
Сквозь нашу муть житейскую
Найди и позови меня,
Принцесса иудейская
С волшебным древним именем.

*Алленби, Дизингофф — наиболее оживлённые и никогда не спящие
улицы старого Тель-Авива с большим множеством магазинов, ресторанов, кафе, баров и вальяжных, модно одетых молодых женщин.