Жила в селе старушка- вековушка,

Возила почту на слепом коне,

У той старушки, в крохотной избушке

Сто варежек висело на стене.

Ах, варежки! Какая не мечтала

Из сельских модниц- парочку бы ей,

Но бабка Настя каждой отвечала:

«Все варежки, для Варюшки моей.»

И шёл слушок. Не злой, а так от скуки,

Почти имея почву под собой,

Что у старушки золотые руки,

Но, видимо, не ладно с головой.

Ведь время было страшным и суровым,

Ещё следы войны не заросли

И за полбулки хлебушка сырого

На рынок люди варежки несли.

И там стояли, грезя, как о счастье,

Продать товар дороже и быстрей,

Голодная твердила, бабка Настя:

«Все варежки, для Варюшки моей.»

Она скончалась в самые морозы,

Потрескивали веточки берёз

И председатель нашего колхоза

Сосновый гроб на кладбище увёз.

Ни кто не плакал, не шумели речи

В войну привыкло к горестям село,

Лишь у коня слепого на уздечке

Сосулька намерзала тяжело.

Потом пришли в холодную избушку,

И кто-то к центру выдвигая стол,

Неловко на пол уронив подушку,

Под ней письмо солдатское нашёл…

Читали вслух, махрой чадили жарко,

Со щёк слезинки пальцами гоня;

«…Служила я в отряде санитаркой,

Снарядом в руки ранило меня,

Теперь полгода в госпитале лечат,

И хоть об этом страшно говорить,

Пришлось врачам мне рученьки по плечи,

Из- за гангрены, мама, удалить,

Врачи нас лечат опытно, умело,

Я очень благодарна им, врачам,

И знаешь, удивительное дело,

Ладони часто мёрзнут по ночам…»

Сколько читаю, столько плачу. Стихотворение, которое берёт за душу.

И стало всем тогда до боли ясно,

Так ясно, буд-то молния в глаза,

Что не могла, конечно, бабка Настя,

Всю жизнь закончить варежки вязать,

Вязать не для подарков и продажи,

Не для того, чтоб Варюшку согреть,

А просто, чтобы жить и, чтоб однажды,

Устав от боли в сердце, умереть.

Прошло. Забылось. Но крутнёт ненастье.

Так кто-нибудь торопится сказать:

«Опять сегодня села бабка Настя

Для дочки Вари варежки вязать.»