Жила в селе старушка- вековушка,
Возила почту на слепом коне,
У той старушки, в крохотной избушке
Сто варежек висело на стене.
Ах, варежки! Какая не мечтала
Из сельских модниц- парочку бы ей,
Но бабка Настя каждой отвечала:
«Все варежки, для Варюшки моей.»
И шёл слушок. Не злой, а так от скуки,
Почти имея почву под собой,
Что у старушки золотые руки,
Но, видимо, не ладно с головой.
Ведь время было страшным и суровым,
Ещё следы войны не заросли
И за полбулки хлебушка сырого
На рынок люди варежки несли.
И там стояли, грезя, как о счастье,
Продать товар дороже и быстрей,
Голодная твердила, бабка Настя:
«Все варежки, для Варюшки моей.»
Она скончалась в самые морозы,
Потрескивали веточки берёз
И председатель нашего колхоза
Сосновый гроб на кладбище увёз.
Ни кто не плакал, не шумели речи
В войну привыкло к горестям село,
Лишь у коня слепого на уздечке
Сосулька намерзала тяжело.
Потом пришли в холодную избушку,
И кто-то к центру выдвигая стол,
Неловко на пол уронив подушку,
Под ней письмо солдатское нашёл…
Читали вслух, махрой чадили жарко,
Со щёк слезинки пальцами гоня;
«…Служила я в отряде санитаркой,
Снарядом в руки ранило меня,
Теперь полгода в госпитале лечат,
И хоть об этом страшно говорить,
Пришлось врачам мне рученьки по плечи,
Из- за гангрены, мама, удалить,
Врачи нас лечат опытно, умело,
Я очень благодарна им, врачам,
И знаешь, удивительное дело,
Ладони часто мёрзнут по ночам…»
Сколько читаю, столько плачу. Стихотворение, которое берёт за душу.
И стало всем тогда до боли ясно,
Так ясно, буд-то молния в глаза,
Что не могла, конечно, бабка Настя,
Всю жизнь закончить варежки вязать,
Вязать не для подарков и продажи,
Не для того, чтоб Варюшку согреть,
А просто, чтобы жить и, чтоб однажды,
Устав от боли в сердце, умереть.
Прошло. Забылось. Но крутнёт ненастье.
Так кто-нибудь торопится сказать:
«Опять сегодня села бабка Настя
Для дочки Вари варежки вязать.»