Маша
Онемели дома, затаилась ночь под кроватью,
Под нагрудной клеткой бурлит и болит тихонько.
Мне опять померещилось и забралось, некстати,
В память старое фото, где хмурятся два ребёнка.
Капюшон на головке упрямой затянут туго,
На штанишках заплатки коленные — два сердечка.
Это мы: я и N, два самых лучших друга.
Куст рябины над нами, под нами густая вечность
Застоялась, застыла, заморщилась, заскучала.
А с другой стороны объектива соседка Маша
Говорит, чтобы мы непременно ей улыбались.
Машу слушались мы. Маша была постарше,
Проживала в подъезде первом, этаж девятый.
Мы любили подругу. Машка была не дура,
Но потом она съехала, что ли, от нас куда-то.
Мы на фото стоим почему-то и смотрим хмуро.
Ночь застряла под койкой, скребётся невыносимо.
Злоязычили, мол, скатилась она в отстой, но
Маша верила в нас, когда делала этот снимок,
На котором сердечки наши стучат спокойно.
А теперь я считаю удары, но мне не страшно,
Допускаю небрежно мысли о скорой встрече
С теми, кто был за кадром, когда улыбаясь Маша,
Черно-белую нам создавала на память вечность.