Весна ещё не началась, а стихи уже кончились. Морщить мозг холодно. Через пару часов блуждания в чертогах разума, на спине вырастает сугроб, но слова вымерзли, как мамонты и даже не пытаются начинаться. Есть текила, но не хочется… есть лимончелло, но слишком сладкое…
Как жиииииить?
В ванну горячую — и как можно скорее туда, где можно играть в нырки, топить титаник, пускать пузыри и не думать мысли. Размораживалась я гораздо дольше, чем замораживалась. Странно, но и слова стали начинаться. Их было много, они складывались в рифмы сами, пищали, танцевали и радовались жизни после жизни.
А я… Я растворялась в ванильных облаках пены, обретая способность чувствовать и хотеть хоть что-то — даже текилу без соли и лимончелло, даже записать пару строчек, пока не разбежались, даже посмотреться в зеркало и не напугаться… а потом ещё раз, контрольный, и запомнить себя красивую.
Меня вдруг осенило, что есть прямая связь между теплом и стихами и что они сами собой расцветают и их не надо срывать, им просто надо позволить случиться. И совсем необязательно показывать — пусть нагуляются, наваляются в травах, пропахнут звёздами, кострами, рыбой… пусть вспомнят всё, что было, что будет и чем сердце успокоится… пусть не я буду их создавать, а они меня. А я отпущу на каникулы внутреннего садюгу-цензора, чтобы не мешал нашему счастью и не задавал вопросов.
И оставь мне, Боже, право на глупости, без которых не бывает мудрости, ибо видит око третье, что в чертогах разума темно и холодно, как в заднице мамонта, а с серьёзным лицом ничего не совершается, даже глупости и что стихи не пишут, а жизнь не сочиняют и прямая связь между творчеством и теплом очевидна, как и обратная.
А вы говорите — весна)
PS
перечитала уже после очередного размораживания и думаю: ну и фигняяяяяяя… тянет, конечно, всё перепилить, но лень, ибо текилу я так и не стала, а лимончелло сладкое очень… вот коньяк /три грамульки/ с апельсином и тунцом — в самый раз)