По улице идет огромный человек. Гора мышц, бритый череп, суровое лицо, наколки, много металла на шее и пальцах, принты на майке… Не поймешь, то ли спортсмен, то ли рокер? Рядом с ним ребенок пяти-шести лет, который, увидев кошку, кричит:
— Пап, пап, смотри, — кошак!
Качок останавливается. И вдруг голосом рафинированного интеллигента, на академическом русском говорит:
— Сынок, нельзя обзывать домашних животных! Запомни, пожалуйста, — надо говорить не кошак, а кошка или котик!

По узкому тротуару навстречу идет женщина. Уступаю: я — влево, и она — влево, я вправо, она — туда же. И так несколько раз, пока не разминулись. Слышу за спиной: «Мужчина, а давайте еще потанцуем?»

Когда сантехник говорит, что она потеет, сам решай: он о трубе или о женщине.

Иван Царевич обидел жабу посредством стрелы. Приходит на болото — а на него уже все жабы квакают — мол, ты че, ваще, казел, нюх патерял, и все такое… Иван Царевич испугался, растерялся, давай с перепугу к жабе лезть целоваться — все окружающие жабы аж приболели от такого поворота. А главная жаба, та, что со стрелой — будь не дура, перепуганному дурню щеки подставляет, губы, грудь, и все такое. Тот все знай целует, и ничего не происходит, только жабы пищат от зависти уже. Ну… конфуз конечно. И позже, кажется, эту историю слегка переписали.

Кинотеатр. Идет фильм, как вдруг на время отключается звук… Крик из зала: «У кого пульт?»